Доля секунды

— Есть что-нибудь от Джоан? — спросил его Кинг.

— Я с ней разговаривал вчера вечером. Она отыскала в бумагах, которые я привез, кое-что о Бобе Скотте.

И он рассказал им обоим о теннессийском ордере на арест.

— Если это тот самый Боб Скотт, он, возможно, способен привести нас к каким-нибудь ответам на некоторые наши вопросы, — сказал Кинг.

— Позвоните еще раз Джоан, надо составить план действий.

Кинг позвонил, но ответа по-прежнему не было. Он позвонил по номеру гостиницы, в которой остановилась Джоан. Пока он слушал отвечавшего на звонки портье, лицо его серело, а колени стали подгибаться. Кинг захлопнул крышку телефона и неверяще покачал головой.

— Что такое, Шон? — тихо спросила Мишель.

— Джоан, — ответил Кинг. — Ее похитили.

Джоан жила в коттедже на краю гостиничного комплекса. Ее сумочка и телефон валялись на полу комнаты, которую она занимала. На столике стоял поднос с нетронутой едой. Приехав в коттедж, Кинг, Мишель и Паркс обнаружили там начальника полиции Уильямса с его подчиненными.

Горничную отеля, которая относила Джоан еду, подвергли основательному допросу. Та рассказала, что шла с подносом к коттеджу Джоан, когда ее остановила молодая женщина. Узнав, для кого предназначается еда, она, представившись сестрой Джоан, сказала, что хочет удивить сестричку и принести ей поднос сама. Все это выглядело достаточно невинно. Горничная отдала ей поднос и возвратилась в здание гостиницы.

К ним подошел Уильямс:

— Проклятье, то убийства, то похищения.

С его разрешения они забрали коробку с документами по Бобу Скотту. Пока Паркс разговаривал с Уильямсом, Кинг и Мишель быстро переговорили прямо на парковке.

Мишель положила ладонь на плечо Кинга:

— Как ты?

— Я должен был сообразить, что все идет к этому, — ответил он.

— Как? Ты же не телепат.

— Милдред Мартин убили сразу после нашего разговора с ней. Можно было догадаться, что на очереди Джоан.

— Или ты! И что ты мог сделать? Изображать при ней сиделку? Вряд ли она согласилась бы на это.

— Я даже не попробовал, Мишель. А теперь…

— Мы еще можем попытаться найти ее. Живой.

— Не сочти за неуважение, но пока нам что-то не очень хорошо удается находить людей живыми.

Вернулся Паркс:

— Послушайте, я собираюсь разобраться с этим Бобом Скоттом из Теннесси, и если он — тот самый малый, надо будет съездить туда большой компанией и потолковать с ним.

Мишель с Кингом вернулись к нему домой, и Мишель отправилась готовить еду. Кинг удалился, и ей пришлось его искать. В конце концов она обнаружила Кинга на причале и подошла к нему.

— Я там бутерброды сделала.

— Спасибо, — рассеянно произнес Кинг.

Мишель присела рядом с ним:

— Все еще думаешь о Джоан?

Кинг взглянул на нее, пожал плечами.

— Я знаю, тебе тяжело, Шон.

Они посидели немного в молчании, потом Кинг сказал:

— Она была голой.

— Что? — резко спросила Мишель.

— Тогда, в лифте, показалась мне голой. На ней был плащ, а под ним — ничего.

— Но почему она это сделала? Ты же был на посту.

— Потому что получила записку — и думала, что мою.

— Если они хотели отвлечь тебя с помощью Джоан, как они могли знать, когда она спустится в лифте?

— Встреча с избирателями проводилась с десяти до десяти тридцати. Тот, кто запланировал убийство Риттера, знал, с каким временным окном ему придется иметь дело. В записке говорилось — появись около десяти тридцати.

— Для Джоан это было очень рискованно.

— Что ж, временами любовь толкает людей на безумства,

— Так ты думаешь, дело было в любви?

— Практически это она мне и сказала. Все прошедшие годы она думала, что я причастен к убийству Риттера. Думала, что я подставил ее. А когда увидела записку, которая была приколота к телу Сьюзен Уайтхед, поняла, что использовали нас обоих. Эта записка ясно указывала на человека, имевшего отношение к убийству Риттера. А другая, якобы написанная мной, должна была втянуть в эту историю и ее. Она спросила меня, почему я, если подозревал ее, а сам был чист, никогда никому не сказал о том, что она сделала.

— И что ты ей ответил?

— Ничего не ответил. Возможно, я и сам не знаю почему.

— Думаю, ты никогда по-настоящему не считал ее виновной в чем-либо, кроме плохого вкуса.

— Я видел, какими стали ее глаза, когда раздался выстрел. Более потрясенного человека мне видеть не приходилось. Нет, она в этом не участвовала. — Он пожал плечами. — Я не люблю Джоан, однако хочу вернуть ее живой и невредимой.

Он встал и направился к дому.

Они уже заканчивали завтрак, когда зазвонил телефон Кинга. Он взял трубку и озадаченно протянул ее Мишель:

— Это тебя. Говорит, что он твой отец.

— Спасибо. Я дала ему твой номер. Надеюсь, ты не против.

Кинг отдал ей трубку. Мишель что-то записала, поблагодарила отца и положила трубку.

Кинг тем временем мыл тарелки и составлял их в сушилку.

— Что случилось?

— Отец служит в Нэшвилле начальником полиции и состоит во множестве профессиональных полицейских организаций. Я попросила его навести кое-какие справки, посмотреть, не удастся ли ему выяснить что-либо об офицере, убитом около семьдесят четвертого во время демонстрации протеста.

— Так, и что он откопал?