Доля слабых

Он лежал в той же укромной ложбинке, у своего же костра, только связанный по рукам и ногам. Голова несильно кружилась. В груди жгло. К горлу подступала тошнота. Но главное — он был жив. Перед ним в кругу света сидело с десяток мужчин, но Кабаз мог видеть только одну половину пространства, а, значит, Безродных было гораздо больше. То, что схватившие его люди явились из-за Великой Реки, было понятно сразу по ряду причин: во-первых, одежда, оружие и другие всякие мелочи, хотя и несильно, но все-таки отличались от сделанного в Племени; во-вторых, лица пришельцев окружала густая растительность, что делало их похожими на диких гривастых зверей; в-третьих же, Кабаз не узнавал никого из них, и это являлось главным доказательством заречных корней этой шайки, ибо Племя, будучи достаточно многолюдным, чтобы не знать всех мужчин по имени, все-таки было большим не настолько, чтобы не запомнить всех лиц.

Ближний к Кабазу Безродный, который и лил воду ему не лицо, заметив, что парень очнулся, широко улыбнулся, показав кривые желтые зубы, и обратился к своим:

— Глядите, мальчонка проснулся! — и, не меняя игривого тона спросил уже у Кабаза, — Что, мамочка снилась? Или сестричка? Или коза? Ты так стонал — точно кого-то трахал во сне. — Пришлый охотник заржал, на мгновение опередив остальных, также подхвативших веселье.

Кабаз попытался плюнуть в противную морду, но во рту пересохло. Пришлось отвечать на словах:

— Я тебе, урод, не мальчонка. А снилось мне, как тебя имели твои же товарищи.

Дерзость парня породила новый взрыв хохота, а сам остряк схлопотал несильный удар по лицу. Безродные громко ржали, не боясь быть услышанными, уже убедившись, что пойманный парень один, и в ближайших окрестностях пусто. Отсмеявшись со всеми, ударивший Кабаза охотник убрал улыбку с лица и уже совершенно серьезно обратился к плененному парню с вопросами:

— Ладно. Пошутили и хватит. Давай рассказывай, какого Зарбага ты здесь делаешь? Почему без оружия, и кто тебя так отделал? И учти, твои ответы должны меня радовать. Будешь врать — буду бить.

Глаза чужака подтверждали серьезность намерений — такой не моргнув кишки выпустит. Впору бы сейчас испугаться, но страха, как не было, так и нет — наверное, весь на чудовищ спустил. Кабаз никогда не считал себя трусом. Даже, наоборот. Но и помирать зазря не хотелось. Наскоро все обдумав, Кабан сделал вывод, что каких-то опасных для Племени тайн не раскроет, если не станет юлить и все расскажет по-честному. В конце концов твари, наверняка, явились в Долину не только по их души. Может, даже с Безродными удастся союз заключить. Люди все-таки. Понимая, насколько глупо для непосвященных сейчас прозвучит его рассказ, парень заранее приготовился к боли и начал издалека:

— Хорошо. Я все расскажу. Скрывать нечего. В канун Длинного дня я победил в состязаниях и, как лучший среди Кабанов, ходил к сыну Ярада. — При этих словах Безродные встрепенулись. Было видно, что тема им интересна. Кабаз сразу напрягся. В голову закрались сомнения: не сболтнул ли он лишнего? Выждав паузу, за время которой он еще раз прошелся сомнительным взглядом по лицам пришельцев, парень двинулся дальше:

— После той страшной недели, когда тряслись горы, на нас напало чудовище. Огромное, ростом с иные деревья, зубастое — хуже тигра… — последовал быстрый удар в живот, и рассказчик затих, стиснув зубы от боли.

— Я же просил не врать, — зло рыкнул чужак. — Какие чудовища? Ты нам собрался сказки сказывать? Прибереги их для своих детворы, если хочешь дожить до их появления. — Безродный хмурился, а Кабаз, не имевший смекалки того же Арила, судорожно пытался придумать, что и как ему рассказывать дальше. Так ничего убедительного и не выдумав, он решил продолжать настаивать на своем, опираясь на истину — и будь что будет.

— Это чистая правда! — с вызовом гаркнул Кабаз — Клянусь Ярадом, всеми богами, жизнью матери и своим добрым именем!

Сжавшись в ожидании очередного пинка, он на секунду зажмурился. Но удар не последовал. Все тот же лохматый охотник, бывший, похоже, главным в отряде заречных разведчиков неожиданно остановил занесенную руки и, прищурившись, уставился на Кабаза, словно стараясь заглянуть тому прямо в голову. В том, что перед ним именно разведчики, парень не сомневался — для набега чужаков было слишком уж мало. Видать, что-то ищут. Наконец, гляделки закончились. Безродный принял решение и, повернувшись к своим, объявил:

— Ну ладно. На хорошую сказку у нас время есть. Что, братья, послушаем болтуна? — Ответа не требовалось. Главарь снова обратил взгляд на пленника и уставился на него в ожидании продолжения.