Долина

– Лев, ты не мог бы остаться со мной до утра, если это, конечно, тебя не затруднит? Мне очень страшно, – тихо добавила Лиза.

– Конечно, Лиза, – сочувственно ответил он и взял ее за руку.

Когда они вернулись в дом, никаких мыслей о сне не было. Девушка поставила на кухне чайник. Пока она расставляла чашки и подавала разную сдобу на стол, Лев начал расспрашивать:

– У Веры Егоровны наверняка было какое-нибудь любимое занятие.

– Что ты имеешь в виду?

– Старушки любят за чем-то коротать время.

– Она много вязала. И очень красиво, – вздохнула Лиза. – Когда уставала, бережно перекладывала вязаную вещь на комод, даже в кресле не оставляла. Клубок с нитками клала сверху вязания, а в клубок вставляла спицы. Если в комнату зайду к ней, сто раз напомнит: «Лизонька, осторожней! Нитку не потяни! Свитер вяжу!».

– Так, так. Аккуратная бабуля, видно, – в раздумье сказал детектив.

– Да, – вздохнула Лиза и налила детективу чай.

– Как все старушки, носила платок?

– Что ты! Гребень! Ей его моя бабушка подарила. Она его из головы не вынимала.

– Значит, так? Угу. У Влада были ключи от вашего дома?

– Нет, никогда не было.

– У него здесь что-нибудь хранилось?

– Нет, он не бывал в этом доме больше года.

– Пойдем, кое-что проверим еще раз.

Они спустились вниз, к входной двери. Лев внимательно стал осматривать раму окна. Проникнуть через нее было невозможно без повреждения стекла. Он хмыкнул озадаченно.

Разместившись наверху в креслах большой комнаты, которая, видимо, служила гостиной, оба некоторое время выжидающе молчали. Лиза, не выдержав, спросила первой:

– Лев, что ты думаешь обо всем этом? Скажи, ты же детектив. Только я чувствую, здесь кто-то был. Вчера еще Вера Егоровна была абсолютно здорова. Как же так, Лев?

– Ничего особенного с первого взгляда не произошло. По какой-то причине сработал предохранитель и выключился свет. Вера Егоровна, оставив свое вязание, спустилась вниз к рубильнику. Возможно, она чувствовала себя уже плохо. Дойти – дошла. Но рычаг поднять не сумела. В этот момент мог произойти инсульт, она стала терять сознание и скатилась по лестнице вниз, оставшись лежать в полной темноте.

– Но… – Лиза не успела возразить.

Детектив продолжил:

– Это с первого взгляда. Нет проникновения в дом, нет отпечатков чужих пальцев. Я уверен, что их нет. У старой женщины случился инсульт, так бывает. Но, – опять остановился на мгновение Лев.

– Лев, что значит это твое «но»?

– Первое, Лизонька (так Лев назвал девушку впервые и отчего-то почувствовал неловкость), одна из железных спиц была согнута. Вряд ли это под силу твоей старушке. Да и зачем? Другая – выпала из недовязанного рядка. Клубок ниток откатился далеко от кресла, как будто его неожиданно выронили. Словом, при столь щепетильном отношении твоей бабушки к своему вязанию все это кажется весьма подозрительным, даже если ей понадобилось спуститься вниз, чтобы включить свет.

– Второе? – вся превратившись в слух, спросила Лиза.

– Второе, – важно начал детектив, – гребень. Я обнаружил его за креслом-качалкой. Он еще в ее комнате выпал из волос. Старушка берегла его и аккуратно носила в прическе. Волосы у нее, как помним, были растрепаны. Почему?

– Да, это странно. Пучок ее волос всегда туго схвачен на голове. Она не терпела никакого беспорядка.

– Третье, – продолжал детектив. – Старушка еще бы из спальни прихватила фонарь или свечу, с ее зрением – я обратил внимание на линзы в очках – в полной темноте спускаться в подвал к рубильнику невозможно. Кстати, в ее комнате и то и другое нетрудно заметить сразу же. Почему она ничего не взяла?

– Это правда странно, Лев. Она боялась темноты. Она не осмелилась бы спускаться в подвал без фонаря. Почему она с собой не прихватила его?

– Четвертое. Рукав у кофты в нескольких местах разорван. За что она так могла зацепиться на лестнице? Лестница деревянная, без сучков, гладкая.

– Веру Егоровну кто-то тряс за кофту?! – Глаза Лизы все больше наполнялись страхом.

Лев поднялся с кресла, заложил руки за спину и стал широкими шагами ходить по комнате.

– Скажи, Лиза, Вера Егоровна была суеверным человеком?

– Она носила на подоле одежды булавки. Вот такая странность. Верила в них как в оберег от сглаза.

– Так вот, здоровенная булавка была как раз на подоле ее юбки. Она держалась за ткань на одной игле – вышла из ушка.

– Он булавкой проколол себе палец?! – догадалась девушка.

– Так, у нас с логикой все в порядке, – сделал комплимент Лев и поцеловал просиявшей Лизе руку. – Булавка уже в лаборатории у напарника, на ней осталась его кровь.

– Какой же ты наблюдательный, Лев!

– Это специфика моей профессии.

– Но кто бы это мог быть и зачем? – напряглась Лиза.

– Главное, зачем? Должен быть мотив. Кому-то что-то все-таки понадобилось в этом доме. И Вера Егоровна, видимо, знала, что это.

– Только теперь ее не расспросишь… – печально добавила Лиза.

– Лиза, подумай хорошенько, что могли искать в вашем доме.

Лиза покраснела, на ум пришла одна мысль – брошь!