Долина каменных трав

Тем не менее, я снова разжёг костёр - в расчёте на то, что стабильный и долгий жар всё-таки поможет. А если нет, то пострадавшим займутся полицейские целители-чародеи, которые рано или поздно прибудут.

Отвернувшись от шустрика, я взглянул на бандита - тот, кряхтя и пошатываясь, поднимался на ноги, а взгляд его прояснился, наледь исчезла. Я счёл, что общение можно продолжить:

- Навестим вашу хазу. Много там народу?

- Никого нет, - ответил он после секундной паузы.

На этот раз я пробил снизу вверх, сжатым кулаком в подбородок. Клацнули зубы, уголовник опрокинулся навзничь и, кажется, на пару секунд потерял сознание. Едва он снова зашевелился, я предупредил:

- За враньё буду наказывать сразу, за попытку к бегству - тем более. Только теперь уже буду не бить, а жечь. Усёк?

Он пробормотал что-то не слишком членораздельное, но явно малоцензурное.

- Так сколько людей на хазе?

- Трое должны быть... Четверо, если с Фроськой считать...

- Что за Фроська?

- Шалава местная...

- Ладно, Пырей, - сказал я, припомнив его кликуху, произнесённую одним из подельников, - сейчас проверим. Шагай!

Мы покинули двор и двинулись прочь по улице - я периодически подгонял бандита тычками. Квартал был бедным, и фонари имелись только на перекрёстках, но в прореху между тучами светила луна. Можно было идти, не спотыкаясь на каждой кочке.

Я рассчитывал, что Кречет, где бы он ни был, ощутил выплеск чар во флигеле. Теперь он знает, что добычу извлекли из капкана, и поторопится на пресловутую хазу, а я дождусь его там.

Мы шли примерно двадцать минут - дом, где обретались шестёрки Кречета, стоял почти на границе с портом. Я, придержав Пырея, изучил обстановку. Защитные чары напрочь отсутствовали, чему я не особенно удивился. Ледяной колдун наведывался сюда, очевидно, лишь в редких случаях - и уж тем более не хранил тут на постоянной основе никаких серьёзных секретов. Здешние обитатели были пешками, предназначенными для черновой работы.

Из-за плотных занавесок на окнах сочился керосиновый свет. Здоровенный лохматый пёс во дворе решительно звякнул цепью и хотел на меня залаять, но заткнулся, почуяв эхо заговорённого пламени.

Мой провожатый постучал в дверь. Та приоткрылась спустя какое-то время - цепочку, правда, с неё не сняли. Мелькнул огонёк свечи, обозначилась небритая рожа, и сипловатый голос спросил:

- Пырей? Это чё за хрен с тобой?

- Свои. Открывай.

- А остальные где?

- Подтянутся, - пообещал Пырей.

Фальшь в его голосе насторожила бы даже полного идиота. Человек за порогом, прикинув что-то в уме, сказал:

- Ага... Ну, ты это, погодь, я щас.

Небритая ряха пропала из поля зрения, за дверью зашушукались, а потом во дворе вдруг стало неестественно тихо - невидимый полог разом отсёк все звуки с улицы и из порта. У бандитов нашлись-таки колдовские козыри - судя по быстродействию и зоне покрытия, сработал качественный одноразовый амулет.

Хозяева не желали, чтобы соседи слышали, что здесь случится дальше.

Меня это совершенно устраивало.

Прикрыв глаза, я мысленно потянулся к дому. Три очага огня ощущались чётко: в сенях - свеча, в комнате - печь с дровами и лампа. Пламя, почувствовав моё прикосновение, встрепенулось, но я его успокоил, чтобы не привлекать внимания.

Четвёртый очаг ещё не проявился физически - он существовал как предчувствие, как мощный, хоть и чрезвычайно компактный сгусток-потенциал. Это был пороховой заряд, которому очень скоро предстояло воспламениться.

Проще говоря, кто-то готовился выпалить из ружья.

В кого именно, догадаться было нетрудно.

Стрелок, похоже, занял позицию чуть в глубине сеней - ждал, когда небритый откроет дверь и уйдёт с линии огня.

Я, стоя за спиной у Пырея, откинул полу пальто и вытащил из ножен короткий прямой тесак, которым сегодня ещё не пользовался.

Небритый снял дверную цепочку.

Стрелок позади него уже держал палец на спусковом крючке - я этого не видел, но ощутил.

- Валите козла! - заорал Пырей и бросился в сторону.

Но я поломал сценарий.

Мысленный импульс - и порох воспламенился, хотя стрелок ещё не нажал на спуск.

Ружьё громыхнуло, харкнуло пламенем.

Небритый не успел отойти - дробь ударила ему в спину. Он заорал и рухнул на порог, толкнув дверь, которая наконец распахнулась. Вход был свободен.

Я взлетел на крыльцо.

Подстреленный был уже не опасен - я проскочил мимо, не отвлекаясь.

Снайпер-мазила хлопал глазами, уставившись на оружие. На мой рывок он среагировал с опозданием - попытался отмахнуться прикладом, но я легко уклонился. Лезвие тесака вошло стрелку под нижнюю челюсть.

Ещё один бандит, выпрыгнув из комнаты, хотел достать меня кистенём. Гирька просвистела в вершке от моего уха. Я ударил с размаху на встречном шаге - тесак пробил противнику рёбра.

И тут опять вмешался Пырей.

Я не забыл о нём - просто не ожидал, что он сразу кинется следом. Это было моей ошибкой. Пырей сориентировался на удивление быстро - ворвался в сени, схватил верёвку, висевшую на гвозде, и подскочил ко мне сзади.