Долина лошадей

Надо сказать, что форма и устройство подаренных вещей, а также украшавшие их резные и рисованные орнаменты яснее ясного указывали на дарителя. Личность изготовившего их мастера обычно оставалась неизвестной (в данном случае это не имело никакого значения), зато принадлежность к той или иной семье, роду или Пещере становилась очевидной. Господствовавшая система ценностей, понятная всем и каждому, определяла и взаимное соответствие отдаваемых и получаемых подарков, зависевшее от знатности, влияния и статуса тех или иных групп или родов, между которыми существовало определенное соперничество.

* * *

— Тонолан, смотри, каким он пользуется успехом! — заметила Джетамио, глядя на стайку молодых женщин, круживших около рослого блондина, прислонившегося к дереву.

— Я к этому уже привык. Его большие синие глаза просто чаруют женщин. Они… Они летят на них, как мотыльки на свет пламени, — ответил Тонолан, помогая Джетамио поднять дубовый короб, наполненный черничным вином. — Неужели ты сама не заметила? Он ведь и тебя должен был завлечь…

— Ты улыбнулся мне первым, — прошептала она. Этот очаровательный ответ вызвал на его лице широкую улыбку. — Кажется, я все поняла… Дело не только в глазах. Ты посмотри, как ладно сидит на нем эта одежда… А какая у него стать! Но и это не все. Я думаю, женщины чувствуют, что он… находится в поиске. Он кого-то выискивает, понимаешь? И при этом он такой отзывчивый, чувствительный… высокий и стройный. Редкостный красавец. Глаза у него, конечно, тоже необычные. Ты обращал внимание на то, что при свете костра они становятся фиолетовыми?

— Ха! А мне казалось, что ты не обращала на него внимания! — пробормотал Тонолан с деланным унынием.

— Ты что — завидуешь ему? — ласково спросила Джетамио. Какое-то время Тонолан молчал.

— Нет. Пока — нет. Не понимаю завистливых людей. Тебе кажется, что у него есть все, верно? И сложен хорошо, и красив — вон сколько красавиц вокруг него вьется. Но это еще не все. Он мастер каких поискать. Вот уж кто умеет делать кремневые орудия! Головастый, но говорит при этом мало — это тоже редкость. Он нравится всем: и женщинам, и мужчинам. Мог бы быть самым счастливым человеком на свете, но ему все время что-то мешает. Ему нужно отыскать такого человека, как ты, Тамио.

— Почему такого, как я? Какого-то другого. Мне нравится твой брат, Тонолан. Надеюсь, ему удастся найти ту, кого он ищет… Может, эта женщина находится сейчас рядом с ним?

— Не думаю. Я видел подобное и прежде. Кто-то ему, конечно, нравится, но все это — не то, понимаешь?

Они отлили часть вина в мехи и направились к Джондалару.

— Ну а Серенио? Мне кажется, она ему небезразлична, да и он ей явно нравится.

— Да. Ему нравится и она, и ее сын Дарво. Но… Но он хочет найти что-то совсем иное. Может, он стремится к мечте, к доний? — Тонолан нежно улыбнулся. — Когда я увидел твою улыбку, мне показалось, что я встретил доний…

— Говорят, дух Матери превращается в птицу. Она будит своим пением солнце и приводит с юга весну. Осенью иные из птиц остаются рядом с нами, чтобы напоминать нам о Ней. Хищные птицы, аисты и все прочие птицы представляют собой разные стороны Мудо. — Прямо перед ними пробежала стайка детишек. — Маленькие непослушные дети не любят птиц. Они думают, что Мать следит за ними и знает о них все. Этому учат их матери. Я слышала истории о взрослых людях, которые признавались в своих проступках при виде некоторых птиц. Говорят, она может вывести заблудившихся из лесной чащобы…

— А у нас считают иначе. Дух Матери, становясь доний, летает по воздуху. Может, она и похожа на птицу. Я никогда об этом не задумывался, — сказал Тонолан, сжав руку Джетамио. Хриплым от волнения голосом он добавил: — Я и не мечтал найти тебя… — Попытавшись обнять свою избранницу, он тут же вспомнил о том, что их запястья связаны, и нахмурился. — Я рад тому, что мы решили связать свои жизни, но неужели мы не сможем обойтись без этой веревки? Я хочу обнять тебя, Тамио.

— Возможно, нас хотят убедить в том, что слишком тесные узы могут показаться тягостными, — засмеялась она. — Скоро мы сможем покинуть празднество. Давай принесем твоему братцу вина, иначе будет поздно.

— Может, оно ему не по вкусу. Он любит вино, но никогда не пьет сверх меры. Джондалар боится, что оно может ударить ему в голову…

Они вышли из тени, отбрасываемой козырьком, и тут же оказались в центре внимания.

— Вот вы где! Наконец-то я смогу пожелать вам счастья, Джетамио! — сказала молодая женщина. Юная и живая, она принадлежала к группе Рамудои, входившей в другую Пещеру. — Как тебе повезло! Еще никогда с нами не зимовали такие симпатичные чужеземцы!

Она искоса глянула на рослого мужчину, по-прежнему не сводившего глаз со своей невесты.

— Ты права. Я очень счастлива, — ответила Джетамио, с улыбкой глянув на жениха.

Молодая женщина вновь посмотрела на Тонолана и печально вздохнула.

— Они оба такие красавцы! Даже не знаю, на ком из них я бы остановила свой выбор!

— Можешь не ломать над этим голову, Керунио, — сказала другая молодица. — Бери любого!