Долина лошадей

В воздухе промелькнуло желто-коричневое пятно – хищник подобрался к стаду зубров и повалил на землю огромную самку с рыжеватой шкурой, а та в ужасе взревела. Эйла ахнула, услышав рычание саблезубого тигра. Он обнажил клыки, и она увидела, что морда у него измазана в крови. Он подступал все ближе и ближе к ней, и казалось, что с каждым шагом его клыки становятся все длиннее и острее. Эйла оказалась в маленькой пещере и прижалась спиной к каменной стене, понимая, что отступать некуда. Послышалось рыканье пещерного льва.

«Нет! Нет!» – закричала она.

В воздухе промелькнула огромная лапа, и острые когти оставили на ее левом бедре четыре параллельные красные полосы.

«Нет! Нет! – воскликнула она. – Я не могу! Не могу! – Ее окутала волна клубящегося тумана. – Я не могу вспомнить».

Высокая женщина вновь протянула к ней руки: «Я помогу тебе…»

На мгновение в завесе тумана появилась прореха, и Эйла увидела лицо, очень похожее на ее собственное. Ее сильно затошнило, а в земле появилась глубокая трещина, из которой на нее пахнуло запахом гнилья и сырости.

– Мама! Маа-маа!

– Эйла! Эйла! Что с тобой? – Джондалар принялся будить ее. Он стоял в конце каменного карниза и вдруг услышал, как она выкрикивает слова на незнакомом языке. Несмотря на хромоту, он тут же оказался в пещере.

Эйла приподнялась и села. Джондалар обнял ее.

– Ох, Джондалар, мне приснился сон, и такой страшный! – всхлипывая, проговорила она.

– Ну ничего, Эйла. Все в порядке.

– Мне приснилось землетрясение. Вот что произошло тогда. Она погибла во время землетрясения.

– Кто погиб во время землетрясения?

– Моя мать. И Креб, но гораздо позже. Ох, Джондалар, я ненавижу землетрясения! – Она содрогнулась, прижимаясь к нему.

Держа ее за плечи, Джондалар отстранился от нее так, чтобы видеть ее лицо.

– Расскажи, что тебе приснилось, Эйла, – попросил он.

– Сколько я себя помню, мне постоянно снятся эти сны, они преследуют меня. Сначала я оказываюсь в маленькой пещере и ко мне тянется когтистая лапа. Очевидно, тогда мой тотем и оставил отметку у меня на бедре. Второй сон мне раньше не удавалось вспомнить, но я каждый раз просыпалась, когда меня начинало трясти и тошнить. Но на этот раз я его запомнила Я видела ее, Джондалар, я видела свою мать!

– Эйла, ты слышишь?

– О чем ты?

– Ты разговариваешь, Эйла. Ты свободно говоришь!

Когда-то Эйла умела разговаривать, хоть и на другом языке, она обладала всеми навыками, необходимыми для овладения устной речью. Потом она отвыкла произносить слова вслух, потому что ей пришлось освоить иной метод общения ради того, чтобы выжить, и потому что ей хотелось позабыть о трагедии, в результате которой она осталась одна. Но, слушая Джондалара, она не только запоминала слова, она постепенно усваивала структурную и интонационную основу его языка, хоть и не прилагала к этому сознательных усилий.

Подобно ребенку, который учится говорить, она от рождения была наделена склонностью и способностями к этому, ей недоставало лишь постоянного общения с себе подобными. Но ее стремление к тому, чтобы овладеть речью, было куда сильнее, чем у ребенка, и ее память была развита куда лучше. Она быстро продвигалась вперед. И хотя она еще не могла в точности воспроизвести все звуки и интонации, ей удалось в совершенстве овладеть языком, на котором говорил Джондалар.

– И вправду! Я могу говорить! Джондалар, у меня в голове появились слова, я могу выражать свои мысли!

Только теперь оба они заметили, что сидят обнявшись, и тут же смутились. Джондалар выпустил Эйлу из объятий.

– Неужели уже настало утро? – воскликнула Эйла, заметив, что в пещеру сквозь проем на входе и через отверстие для дыма проникает свет. Она сбросила с себя шкуры. – Я и не думала, что просплю так долго. О Великая Мать! Мне же нужно высушить мясо! – Она усвоила даже его выразительные восклицания.

Джондалар улыбнулся. Она обрела дар речи столь внезапно, что он не мог не изумиться, но слушать, как она говорит с забавным акцентом, было приятно.

Эйла поспешно направилась к выходу из пещеры, но, выглянув наружу, застыла на месте, потерла глаза и посмотрела еще раз. По всему каменному выступу были разложены аккуратно нарезанные небольшие кусочки мяса треугольной формы, а кое-где между ними дымились маленькие костры. Может, все это лишь снится ей? Или все женщины Клана неожиданно явились сюда, чтобы оказать ей помощь?

– Я испек немного мяса на костре, на случай если ты проголодаешься, – как бы невзначай сказал Джондалар, самодовольно улыбаясь.

– Ты? Ты приготовил мясо?

– Да, приготовил. – Его улыбка стала еще шире. Он не ожидал, что его маленький сюрприз будет иметь такой успех. Хоть он и не может пока охотиться, ему вполне по силам освежевать туши добытых ею оленей и нарезать мясо для сушки, тем более что он только что сделал несколько новых ножей.

– Но… ты же мужчина! – воскликнула потрясенная до глубины души Эйла.