Долина лошадей

Мужчина и женщина застыли в неподвижности, в ошеломлении взирая на поверженных зубров, лежавших посреди опустевшей равнины.

– Вот и все, – изумленно сказала Эйла. – Все уже позади.

– Почему ты не попыталась убежать? – крикнул Джондалар. Лишь теперь, когда опасность миновала, он осознал, как сильно испугался за нее. – Ведь ты едва не погибла.

– Я не могла повернуться спиной к мчавшемуся прямо на меня быку, – возразила Эйла. – Тогда мне не удалось бы уцелеть. – Она бросила взгляд на зубра. – Впрочем, пожалуй, твое копье остановило бы его… но я никак не ожидала этого. Раньше мне всегда приходилось охотиться в одиночку, и мне не на кого было рассчитывать, кроме самой себя. Я знала, что защитить меня некому.

Услышав об этом, Джондалар смог куда яснее прежнего представить себе, как жила Эйла до сих пор. Ему открылась новая сторона ее характера. «Эта женщина, – подумал он, – эта ласковая, заботливая женщина вынесла столько испытаний, что об этом страшно и подумать. Конечно, она не станет ни от кого спасаться бегством, даже от тебя. Прежде, когда ты приходил в ярость, Джондалар, люди пугались и начинали пятиться. Но Эйла всегда находила в себе силы, чтобы дать тебе отпор, как бы ты ни бушевал».

– Эйла, ты восхитительная, неповторимая женщина. И ты замечательная охотница! – Джондалар улыбнулся. – Ты посмотри, нам удалось прикончить двух зубров. Как же мы дотащим эти туши до пещеры?

Только теперь Эйла поняла, какого невероятного успеха они добились. Она расплылась в улыбке, ощутив прилив гордости и радости, наслаждаясь сознанием одержанной победы. Джондалар подумал, что ей следовало бы улыбаться почаще. Она была красива и так, но, когда на лице ее расцветала улыбка, она просто вся светилась, как будто в душе Эйлы вспыхивало яркое пламя, отсветы которого плясали в ее глазах. Внезапно он расхохотался, и смех его звучал весело и заразительно. Эйла не удержалась и тоже рассмеялась. Оба они ликовали, упиваясь победой.

– Ты просто прекрасный охотник, Джондалар, – сказала Эйла.

– Это все благодаря копьеметалкам, они дают огромное преимущество. Нам удалось вплотную подобраться к стаду, а зубры даже не поняли, что произошло… и мы уложили двоих! Ты представляешь себе, что это значит?

Эйла прекрасно понимала, что это означает для нее. Имея такое оружие, она всегда сможет добыть необходимое количество мяса и шкур. И летом, и зимой. Ей не придется копать ямы, делать западни. Она сможет охотиться, совершая путешествия. Копьеметалка оказалась столь же удобной, как и праща, но она обладала и другими достоинствами.

– Да, я понимаю, что это значит. Ты сказал, что покажешь мне другой, более удобный способ охоты. И ты это сделал, но такого я не ожидала. Я даже не знаю, как выразить, насколько я тебе…

Она умела выражать благодарность лишь так, как это делали члены Клана. Эйла опустилась на землю у ног Джондалара и склонила голову. Возможно, он не догадается похлопать ее по плечу и тем самым как положено позволить ей сказать о чувствах, которые переполняют ее душу, но попытаться все же стоит.

– Что ты делаешь? – спросил он и попытался заставить ее подняться. – Эйла, пожалуйста, не надо так сидеть.

– Когда женщина из Клана хочет сказать мужчине о чем-то важном, ей полагается таким вот образом попросить у него разрешения, – сказала она, взглянув на него. – Мне бы очень хотелось сказать тебе, как много значит для меня это новое оружие, как глубоко я благодарна тебе за то, что ты подарил его мне, за то, что научил меня разговаривать, и за многое другое.

– Прошу тебя, Эйла, встань, – сказал он и заставил ее подняться на ноги. – Не я подарил тебе это оружие, это ты подарила его мне. Если бы я не увидел, как ты обращаешься с пращой, я ни за что не смог бы придумать копьеметалку. И я тоже очень благодарен тебе за все, что ты сделала для меня.

Его руки лежали у нее на плечах, они стояли совсем рядом друг с другом. Эйла смотрела ему в глаза, не помышляя о том, чтобы отвести взгляд. Джондалар подался чуть вперед и прикоснулся губами к ее губам.

У Эйлы широко раскрылись глаза от изумления. Она никак этого не ожидала. Ей показались странными не только действия Джондалара, но и ее собственная реакция: ее словно обдало жаром, когда его губы прикоснулись к ее губам. Она растерялась, не понимая, как ей следует себя вести.

И Джондалар догадался о том, что с ней происходит. Он решил пока ограничиться этим легким поцелуем.

– Почему ты прикоснулся губами к моим губам?

– Я поцеловал тебя, Эйла. Это первый поцелуй в твоей жизни, да? Я все время забываю… Глядя на тебя, очень трудно… Эйла, иногда я сам удивляюсь собственной глупости.

– Почему ты так говоришь? Ты вовсе не глуп.

– Нет, глуп. Я ужасно глупо вел себя. – Он опустил руки. – Но сейчас нам лучше позаботиться о том, чтобы дотащить добычу до пещеры, ведь если мы так и будем тут стоять, я не сумею сделать все как нужно, как полагается на первый раз.

– А что нужно сделать как полагается? – спросила она. Ей вовсе не хотелось заниматься чем-то другим.