Долина папоротников (СИ)

Не знаю, что будет дальше, только маме об этом я не скажу».

Лиззи задумалась на мгновение: что же могло приключиться с молодым человеком? Что на него повлияло? Смогла ли сестра выяснить то досконально… Щенок продолжал сидеть на пороге, слабо поскуливая и как бы призывая ее отозваться. Но Лиззи не могла оторваться от чтения…

«Сегодня у нас с папА состоялась встреча во время прогулки: мы выехали чуть свет, туман еще зябко клубился над полями, хотели добраться до Берри и воротиться к первому завтраку. Как раз на повороте на Уиллоу-холл мы и услышали голоса… Еще прежде, чем увидали их обладателей. Мне показалось, отец желал бы уклониться от встречи (у них с мистером Джексоном натянутые отношения), однако мы не успели, и встреча, как бы там ни было, состоялась. И к счастью… Мистер Джексон был не один: с другом из Лондона. Приятным молодым человеком, который мне сразу понравился. Папе, мне думается, тоже: они с ним затронули тему охоты и долго о ней говорили, пока мистеру Джексону это не надоело. Сам он охотой не увлекается… Все больше игрою в покер, как я слышала то от папА, не напрямую, конечно, подслушала в разговоре с мамой. И вот, распрощавшись, отец пригласил нового знакомца на чай… В этот четверг. Через два дня! Уже через два дня я снова увижу мистера Хэмптона».

Стоп, Лиззи замерла, глядя на буквы знакомого имени, глядя и словно не видя… Сердце странно притихло. Замерло даже… Сжалось, словно в испуге.

«… Уже через два дня я снова увижу… мистера Хэмптона» перечитала она.

Мало ли Хэмптонов в этом мире?

И все же… что-то тревожно екало в глубине. Где-то под самым сердцем… Или прямо внутри.

Лиззи перевернула страницу.

«Шалфей и крапива. Использую для волос и очень довольна!»

«Не пропустить лесную герань…»

«Мама велела испечь кейки с изюмом. Скорее бы наступило завтра!»

И вот, наконец-то, искомое: «Я ждала у окна, прячась за занавеской. Дом пропах выпечкой, словно на Рождество… Папа ходил счастливым, улыбалась и мама. Кажется, новый знакомец заведомо ей симпатичен, с папиных слов, само разумеется. Я и сама полна нетерпения… А вот Роланд мрачнее тучи. Но я научилась с этим мириться… Хочется дуться, неволить не стану!

«Рад снова вас видеть!» Хэмптон явился один, преподнес маме фиалки. Сказал, что нашел их в лесу и просто не удержался… Я осмелела настолько, что тоже решилась выйти. Он и мне подарил букетик… Самый приятный подарок из всех на моем веку! А как же он улыбался… Как глядел на меня. Боязно и мечтать, но, кажется, я ему нравлюсь…

Как и он мне… чуть-чуть. Или намного больше… Голова просто кругом! Едва ли могу все это вместить. Все улыбки, слова так и крутятся хороводом… «Вы, верно, любите море? Или, подобно многим, живущим подле него, не замечаете ни красоты, ни величия этой морской стихии? Я же буквально околдован». И как же он поглядел… Так, словно не море околдовало его: я сама. Пусть мы и виделись только дважды! Но скоро увидимся вновь. Он говорит, что любит гулять по утрам… любит песок и морские дюны… Завтра же встану пораньше, чтобы спуститься в Горелую бухту до завтрака. Было бы чудом встретиться с ним наедине!»

Лиззи почувствовала озноб, дурноту, жар — разом, одновременно.

Сердце более не молчало: билось раненой птицей.

Разрывало грудную клетку…

«Он был там, сидел на камнях и глядел на воду. Я так оробела, что думала молча уйти: развернуться и убежать. Дорожка вела прямо к замку… Спасение было рядом. Но простила бы я себе подобное малодушие? Смогла бы спокойно дождаться возможной встречи? Более правильной, но менее интересной… «Мисс Бродерик». «Мистер Хэмптон». Так глупо было бояться! Так глупо хотеть убежать. Теперь, вспоминая, кажусь себе глупой, нелепой девчонкой… Элайджа не тот, что другие…»

Лиззи выпустила тетрадь, и та с громким стуком шлепнулась на пол.

36 глава.

«Элайджа не тот, что другие молодые люди: он мыслит и понимает намного больше положенного по возрасту. Лишь только за это одно я готова проникнуться к нему больше… Хотеть продолжать наши встречи, пусть это и кажется недозволенным. Даже порочным. Но только не для меня! Наше знакомство — самое светлое и дорогое, что могло со мною случиться…»

Лиззи долго просидела не двигаясь, может, и не дыша, в голове было пусто и гулко.

Ее словно контузило…

Разом лишило всех мыслей.

— Это не может быть правдой! — наконец прошептала она, подхватывая дневник и продолжая прерванное чтение.

«Роланд сошел с ума! Совсем обезумел. — Так начиналась новая запись. — Я очень близка к желанию возненавидеть его… Всем сердцем, если это возможно. Всею душой! Он сам не ведает, что творит, и я устала мириться с его дурным нравом. Извечным сумрачным недовольством… Теперь еще с ЭТИМ.

Как он мог так со мной поступить? Так поступить с Хэмптоном? С нами обоими. Иначе, как помутнением рассудка, его поведение и назвать было бы трудно…

Так, только бы успокоиться, только бы описать произошедшее… Может, хоть это меня отвлечет.