Долина раздора (СИ)

Уцелевшая доселе башня еще с минуту осыпалась, заваливая проход и тролля горой обломков. И, когда руины перестали, наконец, осыпаться, волосатая туша уже полностью скрылась под каменным крошевом.

Агатон спихнул с себя обломок украшенной лепниной колонны и присел. Голова кружилась и ныла, словно ее оторвали и прокатили вниз с вершины холма. Глубоко вздохнув, он почувствовал резкую боль в нижнем ребре, но перелома, похоже, не было. Меч исчез где-то под обломками, и лишь из соседней кучи камней торчал смятый краешек щита. До лейтенанта донеслись взволнованные голоса солдат.

- Не стрелять, я тут вроде выжил! - откашлявшись, крикнул им Агатон.

И тут обломки раскатились и взметнувшаяся ладонь с пальцами с баклажан толщиной ухватились за его голень. Камни в обвалившейся груде сдвинулись, и на лейтенанта уставился подбитый, но все еще пылающий ненавистью глаз.

«Вот же живучая скотина!» - Агатон едва успел схватиться за край пережившей обвал арки, прежде чем его рванула лапа тролля.

Соединения и шарниры доспеха заскрипели, разрываемые колоссальной силой горного монстра. Пасть тролля в метре от его ног распахнулась, открыв редкий ряд кривых зубов, и Агатона обдало нечистой вонью из утробы монстра.

«Доспех долго не выдержит. А в его объятьях меня расплющит даже в броне», - растягиваемый, будто на дыбе, лейтенант почти дотянулся до валявшегося рядом пистолета, но следующий рывок выбил его рукоять из пальцев. Из поврежденного предплечья вверх ударила струйка пара.

В этот момент первые подоспевшие на подмогу стрелки добежали до арки и, вскинув винтовки, выстрелили в заваленного обвалом монстра. Но пули лишь сухо щелкнули по обломкам башни, да одна, выпущенная эльфом, срикошетила от скулы тролля.

«Раньше эти длинноухие сшибали птиц на лету, - трещащий по швам доспех нагнетал мрачные мысли. - А теперь мажут почти в упор!»

Пальцы лейтенанта сомкнулись на хрустальной колбе в кожаном пазе ремня. Стальная пластинка полетела на пол, и две алхимические жидкости смешались, разгораясь ярким светом. Символы, выгравированные по ободку флакончика, тут же окрасились алым цветом опасности. И как раз вовремя: латные пластины голени, зажатые в тисках пальцев тролля, уже начали сминаться под могучим напором монстра.

- Раскрой пасть пошире, лапушка! - яростно крикнул Агатон.

Тролль заревел в ответ, и лейтенант метнул колбу прямо в распахнутую пасть. Челюсти горного монстра рефлекторно сомкнулись. Пехотинцы бросились в укрытие.

- Подавись святой гранатой! - гаркнул Агатон и зажмурил глаза.

«Три. Два, Од…»

Вспышка внутри монстра на миг высветила очертания его черепа сквозь кожу и шерсть. Завал из обломов башни вздрогнул, а осколки зубов тролля пробарабанили, будто град, по доспехам и камням. Пальцы горного гуманоида на ноге рыцаря сжались так, что из разорванных сочленений повалил пар.

Но уже в следующую секунду лапа бессильно разжалась. Тролль обмяк. Его пасть распахнулась, открыв дымящееся нутро.

«Ух… Во славу Ордена и все такое!»

Агатон облегченно вытянулся на спине. Потная подстежка и жесткий доспех в этот миг показались уютнее домашнего ложа.

Парнава

Рыночная площадь. Подходы к ней вечно забиты подъезжающими телегами. Отсюда уже с предрассветных часов по городу разносятся крики, звон, грохот, ржание и вой. Круговорот продавцов, товаров, покупателей и денег.

Матерящийся возница, понукающий конягу. Уронивший поклажу грузчик, которого под руку только что толкнула оглобля повозки. Голосящий купец, чей хрупкий товар только что рухнул в грязь. Юркий воришка, пытающийся стащить упавший пакет. И зевака, что забыл уже о своем деле и, прислонившись к лавке печатника, забавляется, пожевывая пирожок с подозрительным мясом.

Трое приятелей - Освальд, Ганс и Малыш Рой - пробирались сквозь толпу приезжих и местных, своих и чужих, людей, нелюдей и остальных «а-это-кто-такой-вообще» существ.

Тот, чью необъятную талию удерживал широкий пояс, толкнул долговязого:

- Вон те палатки, Ганс!

На окраине площади собиралась толпа, постепенно разделяясь на три очереди по числу палаток.

- Я все-таки не уверен, Рой, что нам стоит здесь маячить, - протянул верзила.

- Мы просто высказываем свою гражданскую позицию, - отчеканил крепыш, подталкивая вперед долговязого.

- Во имя всех богов! Освальд, если ты прочел какой-то там буклет и запомнил пару заумных фразочек, это не спасет тебя от гнева тех, кому твоя позиция не по нраву и в чьих руках будет меч, - пробурчал, закатив глаза, Ганс, но все же поплелся вслед за товарищами.

Приятели встали за косматой, то и дело завывающей старушкой. Очередь двигалась медленно, позади них другие люди и существа замирали в кажущейся неподвижной живой цепочке. Потянулись долгие минуты скуки.

Наконец старушка ускакала в сторону, открыв им стоящую возле палатки усталую женщину в чепчике и строгом синем платье. «Миссис Кретч» значилось на маленькой бумажке, приколотой к ее воротнику.

- Вы втроем? - миссис Кретч улыбнулась, попытавшись на миг стряхнуть свои заботы. - Рада вас видеть, товарищи! Приветствую вас на митинге! Вот, возьмите плакаты и листовки.