Долина Слез

Я провела пальцами по своим волосам, и с них слетело несколько комочков засохшей крови. Я посмотрела на них с отвращением. Я была уверена, что выгляжу неважно. Нестерпимо захотелось помыться, однако обстоятельства были таковы, что эту роскошь пришлось отложить на неопределенное время. Если судить по поведению этих мужчин, они решили так же.

Колин подошел ко мне, подхватив на ходу дорожную сумку и флягу. Все это он положил передо мной и сел рядом. Темнота рассеялась, и я почувствовала замешательство. Вся затруднительность моего положения открылась передо мной. Я оказалась непонятно где, в чужом краю, в компании мужчин, таких же суровых и диких, как и окружавший меня пейзаж.

– Хорошо выспались?

Он смотрел на меня искоса, словно не решаясь повернуться лицом к лицу.

– Думаю, да. Спасибо, Колин.

Чтобы спрятать смущение, от которого у меня внезапно перехватило дыхание, я отыскала в кармашке юбки свой маленький черепаховый гребень. Оказалось, что он переломился надвое. Я вынула половинку, посмотрела на нее с сожалением и провела ею по спутанным волосам. Вот невезение – уцелевшие зубья гребешка тут же сломались!

– Проклятье!

– Держите! – сказал Колин, вынимая из сумки кусок хлеба.

Еда! Я еле-еле сдержалась, чтобы не вырвать у него эту краюху, а получив ее, вцепилась в хлеб зубами. Голод, мучивший меня со вчерашнего вечера, проснулся и сразу отодвинул желание привести себя в порядок на второй план. Мое проворство удивило Колина. Он посмотрел сначала на меня, потом на свою руку, в которой уже не было хлеба. Я проглотила едва пережеванный кусок и поперхнулась. Мощный хлопок между лопаток – и я снова смогла дышать.

Ладонь его так и осталась лежать у меня на спине. Я чувствовала, как его пальцы тихонько поглаживают ткань моего платья. Смущение моментально отразилось у меня на лице. Колин это заметил и убрал руку, потом кашлянул и протянул мне флягу. Я напилась и подумала, что этого куска хлеба мне вполне достаточно. Решив про себя, что нельзя давать волю замешательству, которое может снова подтолкнуть меня к бегству, я расправила плечи и посмотрела ему в глаза. Только теперь, при свете дня, я как следует разглядела его красивое лицо, мужественное и решительное. Подбодренный моим взглядом, он тоже внимательно посмотрел на меня и лучезарно улыбнулся.

– Вы… вы еще красивее, чем я думал!

Щеки мои зарумянились, выдавая смущение. Колин сделал вид, будто ничего не заметил, и улыбнулся мне снова. Он взял в руку прядь моих волос, в которой запутались зубцы от гребешка, и, морщась, по одному вынул их.

– Там внизу есть ручей. Можете сходить умыться.

Взгляд его остановился на моем корсаже. Моя нижняя сорочка на груди вся была в засохшей крови, и ощущение от ее соприкосновения с кожей было отвратительным. Мне пришло в голову, что эту кровь теперь все равно не отмыть. Это пятно красноречиво свидетельствовало о совершенном мной преступлении. Нужно было как можно скорее переодеться. Тем временем взгляд Колина задержался у меня на груди дольше, чем позволяли приличия. Я снова вспомнила Бекки, которая уверяла, что хайлендеры совершенно не умеют контролировать себя, и поспешила прикрыть вырез на платье рукой. Словно ребенок, пойманный на шалости, он пробормотал извинения и отвернулся.

– Я могу отдать вам мою рубашку, если хотите. Она почти чистая.

Это несколько необычное предложение удивило меня, и я улыбнулась. Он обиделся.

– Я дарю вам ее от всего сердца, Кейтлин, правда!

Я посмотрела на него с любопытством.

– Правда? Вы готовы отдать мне свою рубашку?

– Готов.

– А что хотите взамен?

Из зарослей покрывшегося почками дрока вылетела птичка-королек. Колин в раздумье наморщил лоб.

– Что взамен? Поцелуй. Думаю, мне этого хватит. Но если цена слишком высокая…

– Вы отдадите мне рубашку в обмен на один-единственный поцелуй?

– Я готов отдать вам намного больше…

И он приподнял бровь. Губы его изогнулись в красноречивой усмешке. Я почувствовала, что снова краснею, и опустила голову. Он вернул мне половинку поломанного гребня, попутно коснувшись моей руки.

– Погодите, у меня для вас есть кое-что!

Он направился к повозке. Я сидела и смотрела, как он забирается в нее, роется в каком-то ящике, возвращается назад.

– Держите! Это вам.

В руке у него был перламутровый гребень искусной работы.

– О Колин! Я не могу его принять, он слишком дорогой!

– Берите, говорю вам! Нам, мужчинам, все эти безделушки ни к чему.

– Но ведь у вас есть жены…

Он присел передо мной на корточки и посмотрел своими серыми глазами мне в глаза.

– Кейтлин, у меня нет жены. Пока еще нет.

– Но подружка ведь есть?

– И подружки нет. Я дарю его вам, ведь ваш гребешок сломался. Соглашайтесь!

– Но что вы хотите взамен?

Он искренне расхохотался.

– Это подарок. Я ничего не требую взамен. Но если вам так уж хочется торговаться… Отблагодарите меня так, как сами захотите.

Я залюбовалась великолепным гребнем, который переливался на солнце подобно опалу. Впервые в жизни я получила от мужчины такой прекрасный подарок. Я провела гребнем по волосам.

– Спасибо!

– А что с рубашкой?