Долина солнца (рассказы)

И прежде чем старик успел что-либо возразить на это, Райан не дал ему вставить ни слова, поспешно продолжив свой рассказ. Он рассказал и о сорока коровах, среди бела дня уведенных из стада накануне, и о других случаях, когда скот воровали более мелкими партиями. Он говорил о том, что воры не боятся никого и ничего, наглеют на глазах, что Ли Данн уже открыто заявляется на танцы, а Индеец Келли временами объявляется на почтовой станции Хэнны.

- Они не посмеют! - с презрением в голосе заявил старик. - Уж я-то их знаю!

- Ты уже не встаешь с постели, - резко оборвал его Райан. - К тому же твой приемный сынок оказался жуликом и к тому же безнадежным дураком, а у тебя на ранчо в десятниках ходит ганфайтер.

Хитч вдруг умолк. Его проницательный взгляд был устремлен на Райана.

- Слушай, парень, а твое-то какое дело? Тебе-то что с этого?

- Ты болен, Хитч. Может быть, ты еще встанешь на ноги, может, нет. Но только что станется с этим краем? Кто будет блюсти здесь порядок и закон, когда...

За спиной у него произошло какое-то движение, и обернувшись, он увидел стоявших рядом Фреда Хитча и Датча Герлаха. Фред был явно напуган, но лицо десятника было свирепо перекошено от охватившего его приступа гнева.

- Вы звали этого типа сюда? - хрипло спросил он.

- Нет. - Том приподнялся на локте. - Скажите ему, пусть уходит и держится отсюда подальше.

Старик поправил подушки.

- А то ворвался сюда и начал мне голову морочить своими небылицами о ворах и бандитах.

Герлах обернулся к Райану и кивнул на дверь.

- Слышал? Пошел вон!

Мэт Райан прошел к двери и сбежал вниз по ступенькам крыльца. Затем, поспешно обогнув угол дома, он бросился бежать к тому месту, где им был оставлен конь. Винтовочный выстрел разорвал ночную тишину, пуля угодила в ствол дерева, отчего во все стороны разлетелись острые щепки, но его ловкий маневр оказался для преследователей полной неожиданностью. Мэт с разбегу вскочил в седло, и гнедой тут же стрелой сорвался с места, пускаясь вскачь с резвостью испуганного зайца и скрываясь из виду в темноте зарослей. Второй и третий выстрелы, прогремевшие ему вдогонку, были сделаны наугад.

Как им удалось так быстро выследить его? Выходит, они ушли с вечеринки почти вслед за ним. И где была Китти Хэнна?

* * *

Позади остались мили пути. Он ехал по заброшенной тропе, проложенной среди деревьев, разросшихся по склонам холмов, преодолевая многочисленные перевалы и горные седловины, возвращаясь в каньон Пима, добраться до которого удалось лишь рано утром, когда над горами начинал заниматься рассвет.

Все внизу было тихо, но, прежде чем спуститься вниз, он еще с полчаса пересидел на склоне, наблюдая за каньоном. Затем, добравшись наконец до жилища, Райан быстро собрал и погрузил все свои пожитки на второго коня и отправился прочь, бросая свои копи на произвол судьбы. Дела на прииске шли все лучше и лучше день ото дня, но теперь жить там было небезопасно. Он оставил слишком много следов своего пребывания здесь.

И чего ради ему понадобилось впутываться в эту историю? Ведь его-то это дело никаким боком вроде бы не касается. И какое ему дело до бандитов, засевших среди холмов, и до того, что пришел конец благоденствию на ранчо "Кей-Уай"? Почему бы ему просто не уехать отсюда? Ведь у него нет ни кола, ни двора, и ничего его здесь не держит. Итак, пусть другие сами решают свои проблемы, а его это не касается. Или как?

Разве проблема поддержания мира и порядка в общине не является насущным делом всех и каждого? Разве дано кому-либо право перекладывать бремя ответственности на плечи других? И разве не ленность ума и безразличие вычеркивают из человеческой памяти прежние ценности?

Решив наконец, что утро вечера мудренее, Мэт Райан расположился на ночлег среди зарослей под сенью высоких сосен. Он совершил большую глупость, вмешавшись не в свое дело. Отныне его дело - сторона. К тому же старый Том дал понять, что не нуждается в его помощи, да и Китти его любовь тоже не нужна.

Два дня Мэт провел в бесконечных разъездах среди холмов, каждую ночь выбирая новое место для ночлега. И вот уже целых два дня его душа не знала покоя. Мысленно он снова и снова принимался твердить, что это не его дело, что старик выставил его за дверь, а Китти и вовсе предала. Но легче от этого почему-то не становилось, и тогда он вернулся обратно в каньон Пима и огляделся вокруг.

Следы были повсюду. Они обнаружили это место и, вне всякого сомнения, приезжали сюда, рассчитывая застать его здесь. Стало быть, теперь за ним будет устроена погоня. Что ж, весьма своевременное открытие.

И все же он никуда не уехал. Просто взял и остался безо всяких на то причин.

И на третий день наведался на почтовую станцию Хэнны. Китти нигде не было видно, но отец ее оказался дома. Хэнна смерил его пристальны взглядом.

- Тебя Мария искала. Приезжала сюда на своем муле. Похоже, ей не хотелось, чтобы ее здесь видели. Она просила тебя заехать к ней.

- Ладно, - сказал он.

Хэнна принес кофе и еду.

- Готовила не Китти, - сказал он. - Она отлучилась в город.