Долина золотоискателей

Конец августа… Осталось совсем немного! Чуть меньше месяца до такого судьбоносного события! Скачки. От одного слова мною овладевают и паника, и нетерпение, и жажда, и азарт. Три года назад я лишь наблюдал это будоражащее представление. Мы с Реем еще не были готовы соревноваться. Зато сейчас оба мы в расцвете сил, обязательно поборемся за первое место и крупный денежный приз. Его хватит, чтобы покрыть все расходы по ранчо на этот год или следующий! Или – если я поговорю с отцом – отправить Хантера учиться, а Патриции организовать приданое. Сердце колотится от одной мысли. А еще три года спустя можно будет повторить успех на Алтее и стать единственным человеком, который забрал два приза подряд. К тому же после победы цена за случку с Реем вырастет в разы, вся Америка встанет в очередь. Дело за малым – победить. Сегодня я загоняю паршивца так, что сил кусаться не останется.

– Братец, проснись, хватит считать мешки с деньгами, до победы еще далеко! – Патриция дает мне щелбан. – Я понимаю, что тебе уже не терпится, да и Рей отлично справляется, но можешь оценить свои шансы… трезво?

Я громко вздыхаю. Так неинтересно, нечестно, и вообще я отказываюсь.

– Франческо!

– Выше среднего! – кричу я и икаю. Каша просится наружу, черт бы ее побрал! – Через неделю будет пробный забег. Рей прыткий, но кто знает, как он поведет себя под крики толпы. – Я откидываюсь на стуле. – Я вполне осознаю все риски и для себя, и для него, и для нас. Но не хотелось бы, чтобы ответственность стала тем грузом, который не позволит нам и с места двинуться. Для Рея это последние скачки… Через три года ему будет восемь лет – уже достаточно поздний возраст.

– Чего не скажешь о тебе. – Патриция задорно улыбается. И куда делась ее нервозность? Что-то настораживает меня ее поведение в последнее время. – Я считаю, что Джейден приемный. Несмотря на то что он близнец Хантера! Волосы, цвет кожи и глаз роднят нас… но характер! Что он за зверь вообще? – Я знаю, к чему клонит сестра. – Он работает, шутит, изредка выпивает, бегает за девчонками и много-много улыбается. А мы… Ну у нас мозги набекрень. Бедный наш отец.

– И не говори! – смеясь, отвечаю я. – Я знаю, он любит нас, но попробуй найти человека без изъяна! Как говорят, кто святой, тот бросит камень. – Я редко цитирую Библию, поэтому сестра удивлена. – Ну что? Я хожу в церковь каждое воскресенье вместе со всеми вами. И слушаю.

Собственно, а что мне еще там делать? Но это я решаю не уточнять.

– Надеюсь, послезавтра тоже послушаешь.

Я медленно киваю, вспоминая о службе. Нет, я вполне добропорядочный христианин, но ранний подъем и долгие проповеди как-то меня не воодушевляют.

Я поскорее встаю из-за стола, зная, куда может привести очередной разговор с сестрой о церкви.

– Ты куда? А десерт?

Заманчиво, но уверен: на десерт будет сладкая кукуруза. Хватит с меня на сегодня. И на ближайшие сто лет.

– Тренироваться. Рей должен быть в тонусе перед скачками. – Я вдыхаю поглубже, медлю и все же задаю неудобный вопрос: – Патриция… Ты ведешь себя странно уже третий день. Если… тебе нужно о чем-то поговорить, я так или иначе твой брат. Ты можешь сказать мне все. – Я сжимаю кулаки. – Матушка умерла, а сестер у тебя нет. – Хочется добавить «и подруг тоже», но это может ее задеть. – Спрошу в последний раз, а потом трусливо побегу к Рею. С тобой все в порядке?

– Я… – Лицо сестры на мгновение становится растерянным, но тут же она прячется за милой ангельской улыбкой. – Ну ты что? Все в порядке, Франческо. Если что-то действительно произойдет… ты узнаешь об этом первым, обещаю.

Наверху скрипят половицы: кто-то, как и я, проснулся в неважном настроении.

– Я убью Джейдена. Ну что за изверги! – Сестра вскакивает и берет полотенце на манер хлыста, а я, как и обещал, трусливо убегаю из дома.

Пока лучше сделать вид, что в ложь Патриции я поверил.

На улице свежо, я невольно замедляю бег и в итоге замираю, как заяц на мушке у охотника. Только вот я не собираюсь давать деру, а, наоборот, развожу руки в стороны, позволяя легкому ветру забраться за шиворот рубашки, пробежаться по ключицам, шее и ринуться на луг в поисках свободы. Меня пьянит свежесть, хочется вздохнуть поглубже, и я это делаю. Вот моя самая пагубная привычка, по мнению всей семьи, – желание замереть в мгновении. Лишь матушка в такие моменты улыбалась и трепала меня по голове, щедро даря пару лишних секунд для полета в облаках.

Я оглядываю двор. Никого. Даже индюки куда-то запропастились. Позади дома, справа, конюшня, рядом – небольшой склад и, если пройти дальше, начинается птичник. Овец мы держим в загоне за домом, чтобы быть готовыми к встрече с койотами. Вездесущий ветер, ласковое августовское солнце, покачивающаяся дверь, поблескивающие ворота и запах влажной древесины – так начинается каждый мой день и, надеюсь, закончится последний.