Доллары за убийство Долли [Сборник]

Благодаря утреннему объявлению по радио, вся Франция подключилась к розыску. Мегрэ и его инспекторам оставалось только ждать телефонных звонков, а деятельность подобного рода, ввиду своей необременительности, конечно же, не была лишена приятности. Официант из пивного бара принес полный поднос пива и бутербродов, и похоже было, что ему сегодня предстоит совершить еще не одно такое же путешествие.

Ласковое весеннее солнышко заглядывало через открытые окна в комнату. Вся компания инспекторов во главе с Мегрэ как раз с аппетитом поглощала бутерброды, запивая их пивом, когда на пороге появился Мёр. Он прикрыл ладонью глаза от солнечного света, так, словно только что вышел из затемненного помещения.

Никто и не подозревал, что инспектор Мёр тоже находится в воскресенье на службе. Ведь у него никакой срочной работы как будто не было. Тем не менее коль скоро Мёр спустился по лестнице сверху, следовательно, он уже какое-то время просидел один в лабораторном отделе.

— Прошу прощения за беспокойство!

— Выпьешь кружечку пива? Тут как раз есть одна для тебя!

— Спасибо, не хочу. Знаете ли, вчера вечером меня, уже почти засыпавшего, чуть ли не на ноги подняла одна мысль. Все мы настолько вбили себе в голову, что синий костюм принадлежит именно Стевельсу, что ничего, кроме пятен крови, на нем не исследовали. Так вот, поскольку костюм пока еще находится в лаборатории, я примчался сюда, чтобы произвести анализ пыли на ткани.

Техника анализа подобного рода была давно разработана и успешно применялась не раз, но при расследовании дела Стевельса никто и не подумал призвать на помощь этот нехитрый способ получения информации. Короче — Мёр запаковал пиджак и брюки в два плотных бумажных мешка и долго колотил по ним палкой, пока не выбил из материи едва ли не все пылинки до последней.

— И что же ты обнаружил?

— Довольно большое количество очень мелкой древесной стружки, а лучше сказать, древесной пыли.

— Как на лесопилке?

— Нет, там стружки были бы более грубыми и не могли бы так въесться в ткань, как эти. Они явно образовались в результате какой-то тонкой работы по дереву.

— В мастерской краснодеревщика, например?

— Возможно. Но я в этом не уверен. Стружка здесь еще мельче, чем бывает у краснодеревщиков. Впрочем, это только мое предположение, а завтра я еще проконсультируюсь с начальником лаборатории.

Не дослушав до конца сообщение инспектора Мёра, Жанвье схватил телефонный справочник и стал выписывать названия мастерских, расположенных на улице Тюренна.

Оказалось, что тут трудятся ремесленники самых разнообразных специальностей, вплоть до довольно редких, но, как назло, все здешние мастерские были либо картонажные, либо связанные с работой по металлу.

— Я, собственно говоря, просто хотел поставить вас в известность, — заключил Мёр. — Не знаю, какую пользу можно из этого извлечь.

Мегрэ тоже не знал, но при расследовании такого запутанного дела никогда не известно, какой факт вдруг окажется важным. По крайней мере, придется, видимо, с большим доверием отнестись к категорическому заявлению Франса Стевельса о том, что синий костюм ему не принадлежит.

Зачем же тогда он покупал синее пальто, которое совершенно не подходит к коричневому костюму?

Размышления комиссара были прерваны телефонным звонком. Иногда здесь звонили одновременно все шесть телефонов, так что дежурный инспектор не знал, какую трубку хватать первой, а помочь ему было некому.

— Откуда?

— Из Лани.

Мегрэ побывал однажды в этом маленьком городке на берегу Марны, где у реки всегда сидели рыболовы с удочками, а по водной глади скользили лакированные каноэ. Комиссар уже запамятовал, какая забота привела его тогда в Лани, но помнил, что дело было в разгаре лета и что он пил там прекрасное белое вино.

Держа телефонную трубку у уха и строча что-то в блокноте, Люка мимикой дал своему шефу понять, что выслушивает важную информацию.

— Кажется, есть зацепка, — выдохнул он, закончив разговор. — Звонили из жандармерии Лани. Вот уже месяц, как они не могут разобраться в одной истории. Там у них в Марну упала машина.

— Упала месяц назад?

— Насколько я понял, да. Капрал, с которым я беседовал, вывалил такой ворох подробностей, что в конце концов я совсем запутался. Кроме того, он называл имена, которых я никогда прежде не слышал, так, будто говорил об Иисусе Христе или Пастере. Капрал то и дело упоминал какую-то матушку Эбар или Обар. Насколько я понял, она всегда пьяна, но на выдумки не способна. Короче говоря, примерно месяц назад…

— Он назвал точную дату?

— Пятнадцатого февраля.

Мегрэ, страшно довольный тем, что его работа не пропала даром, вынул из кармана ту самую таблицу, над которой недавно корпел.

15 февраля. Графиня Панетти уезжает со своей горничной Глорией Лотти из отеля «Кларидж» в принадлежащем ее зятю Кринкеру «крайслере» шоколадного цвета.