Долог век, да недолговечно счастье

- От этого никуда не денешься. Едва мой Хуан успел разделаться с военной службой, как пришел черед Мануэля. А я и не охнул. Поверьте, вашему Хосе это будет только на пользу. Пусть идет, а то держите мальчонку все в горах да с козами, - вот он и одичал. Я отслужил свое и нисколько не жалею. В армии человеком стал. Правда, мне повезло: я был вестовым, да еще у какого офицера! Смелости и доброты у него на двоих бы хватило. А любил я его - ну как моего меньшого брата! Я бы за него тысячу жизней отдал! И не на словах, а на деле. Видите шрам на лбу? Это меня француз пометил, когда я в битве под Медельином заслонил моего лейтенанта. Враг занес уж над ним саблю, хотел убить, да вместо этого сам с жизнью распростился, а мне па память царапину оставил. Вашему сыну, старина, надо свет повидать, а то он здесь совсем закис и ни к черту не годится.

- Но ведь он у меня придурковатый, не чета старшему. Однако сердце у него золотое - получше, чем у иного умника.

- Так и у осла: все достоинства внутри спрятаны. Ну, коли не хотите с ним расставаться, поставьте замену.

- Откуда же взять столько денег?

- Откуда взять? Куда положили, оттуда и возьмите. Деньжата у вас водятся. Вам и козы доход приносят, да и от харчевни вы не в накладе. Знаете сказку о хозяине-скопидоме: у него и пес скулит, что миска пуста, и петух с голоду едва кукарекает, и кот жалобно мяучит, того и гляди ноги протянет, - а в доме полная чаша.

- Вам бы лишь балагурить. А мне не до шуток, старина, - тут дело серьезное. Что мне делать, матерь божия, что мне делать?

- Дышать поглубже, чтобы не задохнуться.

- И останусь я один как перст.

- Нет, дружище, так не годится. Продавайте корчму и перебирайтесь в город.

- И слышать об этом не хочу! Здесь я жизнь прожил и место это ни на что не променяю. Отсюда до самой смерти никуда не пойду!

Тут юноша, молча слушавший беседу двух приятелей, не торопясь встал и, охнув, лениво потянулся.

- Сынок, - обратился к нему дядюшка Бернардо, - запомни:

Не ищет вовсе мать моя
Себе в зятья того,
Кто вечно стонет "ах", садясь,
Кряхтит, вставая, "ох"!

- Да ведь я целых две лиги пешком отмахал, - ответил юноша.

- Целая горсть, а в горсти три мухи! - пошутил Бернардо. - Да кто тебе велел по горам шататься? Ты ведь цирюльник, так не лезь из кожи вон, чтобы стать охотником. К чему ты надрываешься? Хочешь, чтобы тебя сеньором величали? Куда конь с копытом, туда и рак с клешней! Такие, как ты, сынок, частенько с прямого пути сбиваются.

- Дядюшка Бернардо, - ответил юноша, бросая на старика злобный взгляд, - язык у вас что-то больно остер и длинен. Да не охота мне связываться со стариком. Скажите спасибо, что у вас седые волосы.

С этими словами юноша удалился.

- Смотри, Хуан Луис Головорез! - крикнул ему вслед Бернардо. - Не слишком ли много о себе воображаешь? Угрозы твои мне не страшны. Меня не запугают и два десятка таких образин, как ты. Верно, я стар, но седина мне не защита от людей без стыда и совести, вроде тебя. Запомни раз навсегда - со мной грубостью не возьмешь!

Было так тихо и ясно, что отповедь старика от слова до слова достигала ушей человека, названного Хуаном Луисом Головорезом, но он, посвистывая и ни разу не оглянувшись, продолжал свой путь.

- Черт возьми, дружище, здорово вы отделали цирюльника! - сказал хозяин корчмы. - Можно подумать, что вы с ним не в ладах.

- Так оно и есть, старина, - ответил дядюшка Бернардо, - знайте, что во всем Хересе не найдется большего плута, чем этот мальчишка. Однако не все его так хорошо раскусили, как я... после одного случая. И он это отлично знает.

- Охота вам связываться с этим задирой! Право, еще поплатитесь за свою неосторожность. Что до меня, то, когда мальчишка проходит мимо, я первый с ним здороваюсь.

- Дружище, мне он не страшен. Верно, у него против меня зуб. Но он знает, что не я, а сам он поплатится шкурой, стоит ему только меня задеть.

Случай, о котором дядюшка Бернардо до сих пор никому не рассказывал, произошел как-то поздним вечером; старик проходил глухим лесом, где Хуан Луис притаился в засаде. Заметив, как блеснул в темноте нож, дядюшка Бернардо с такой силой ударил Хуана Луиса по руке палкой, что тот уронил оружие. Старик поднял нож, который цирюльник пытался у него выхватить, и спокойно сказал:

- Послушай-ка, Хуан Луис, зла я тебе не причиню и прошу лишь об одном: стань честным человеком.

С той поры вместо благодарности цирюльник затаил против старика злобу. Низкое существо может возненавидеть человека за одно лишь его нравственное превосходство.

Хуан Луис направился в горы, где вскоре повстречался с Хосе Камасом, пасшим коз, и, как всегда, попросил у него молока; пока Хосе, охотно слушавший все, что в благодарность за молоко рассказывал ему Хуан Луис, доил козу, между юношами завязался разговор.