Дом

Под действием «Зверя» время замедлилось и растянулось в голове Очкарика. Он деловито сверился с картой минного поля и, как только танк противника очень медленно вполз в зону поражения, привёл фугас в действие. Мощный взрыв прогремел прямо под днищем танка и превратил его во взлетевшие до самого неба разрозненные фрагменты рваной брони. Сидевшие на танке солдаты, как тряпичные куклы без костей, кувыркались в клубах адского взрыва.

— Молодец, Очкарик, — растянутым до низкого баса голосом похвалил его Сержант. — Жги их машины и отстреливай пехоту, как куропаток на охоте.

Очкарик покрылся холодным потом, потому что всё пошло в его глазах вкривь и вкось. Он ждал этого. Обычная реакция на инъекцию «Зверя». Его организм не переносил этой химии. Медленно кувыркающиеся после взрыва тела в камуфляже вдруг обзавелись крыльями и, превратившись в грозящих в его сторону монстров, подлетели к его снайперской позиции и стали неотрывно смотреть ему в глаза. Из-за них Очкарик больше не видел поля.

— Очкарик, огнемётный танк на позиции! Сожги его! Очкарик никак не отреагировал на этот приказ, он не видел поля боя.

— Жги его! — растянутым низким голосом ревел наушник.

Очкарик, обмирая от страха, приводил в действие все фугасы подряд. Поле ревело взрывами, но от этого грохота монстры из его отравленного действием «Зверя» сознания никуда не исчезали. Холодная рука легла ему на плечо, и Очкарик облегчённо вздохнул. Сержант пришёл, чтобы помочь разобраться ему, что делать дальше.

— Я ничего не вижу, — сказал он и повернулся к Сержанту.

Но это был не Сержант. Рядом с ним стоял мёртвый Стероид с простреленной головой и протягивал ему автоматный патрон. В другой руке он держал блестящий мешок. Ничего не понимая, Очкарик забрался в этот мешок и зажал в кулаке патрон. «Нужно притвориться мёртвым» — подумал он и замер. Скоро всё кончится, и он поедет домой. «Домой, — шептал он. — Я хочу домой».

Очкарик не отвечает! — ревел Сержант. Отсекайте пехоту, я попытаюсь сжечь танк.

Слепень, приросший к пулемётной турели, увидел, как по его флангу на сумасшедшей скорости мчится в атаку пехота противника. Они бежали под действием мышечных стимуляторов, совершая во время бега невероятные по силе и высоте прыжки. При этом они успевали, довольно прицельно, обстреливать позицию Сержанта, который, отбросив бронированную крышку люка бункера, выбрался наружу с ручной противотанковой установкой. В наушник что-то бессвязно орал Очкарик. Он ворочался в блестящем мешке, создавая множество помех, заглушал команды и не давал сосредоточиться на бое.

Слепень сделал себе инъекцию, и время замедлилось для него. Его турель заработала в полную силу, кроша наступающую пехоту. Танк вспыхнул на дальнем холме. Турель Слепня работала ещё какое-то время, пока он не убедился в том, что фланг чист, и в его секторе обстрела нет ни одной живой цели. Слепень оставил турель. Он взял в руки автоматическую винтовку со слабым оптическим прицелом и в пять выстрелов добил тяжелораненых солдат противника. Их легко было вычислить на поле. Действие стимулятора на них закончилось. Теперь они испытывали сильнейшую боль от ран, не совместимых с жизнью. Они стонали, хрипели, звали на помощь. Они просились домой. Крупный калибр турели никому не оставлял шанса выжить. Слепень добивал их скорее из жалости. Он не испытывал ненависти к ним.

Бой прекратился так же неожиданно, как и начался. Слепень покинул свою позицию и поднялся на верхний этаж бункера. Он не успел дойти до позиции Очкарика, когда услышал пистолетный выстрел, потом ещё один, и ещё. Слепень увидел, как Сержант расстреливает кутающегося в блестящий мешок Очкарика и глаза у того совершенно безумные. Рука у Сержанта дрожала, только поэтому Очкарик был всё ещё жив.

— Я хочу домой! — визжал он и тянул руки к Сержанту.

— Что ты делаешь! — закричал Слепень.

— Он не выполнил приказ, — ответил Сержант. Он, наконец, добил Очкарика с четвёртого выстрела. Очкарик замолчал, мучительно скрючился и замер набетонном полу — Зачем ты это сделал? — спросил Слепень.

— Он не выполнил приказ! Или у тебя есть возражения? — И Сержант направил дрожащий ствол пистолета в сторону Слепня.

— У меня есть, — злобно прошипел Махсуд и нажал на курок. Пока Сержант разбирался с Очкариком, а потом переключил своё внимание на Слепня, Махсуд тихо подкрался к нему со спины и одним выстрелом, практически в упор, свалил его.

— Что происходит? — спросил Слепень. Он ничего не понимал.

— Я говорил тебе, что давно ждал чего-то подобного, — ответил Махсуд, копаясь в нагрудном кармане мёртвого Сержанта.

Он достал пластиковый тюбик с жидкостью, похожей на ртуть.

— Только я забыл сказать тебе, откуда у меня это предчувствие, — улыбнулся Махсуд. — Сержант обманывал вас всех. Он говорил, что у него полно инъекций «Дома». Говорил, что их хватит на всех. А вот я узнал от Стероида, что «Дома» смогут побывать только двое. Одну дозу использовал он. Может быть, поэтому он и застрелился. Вторую дозу использую я. Тебе подсказать, кто остался лишним?

Махсуд направил ствол пистолета на Слепня.