Дом Анны

Отец Василий: – Судебная экспертиза утверждает, что в четыре утра Богданов был еще жив…Думаю, что Чара что-то знает…Но молчит. Боится. Администратор сказал, что Чара был около гостиницы с Иваном Сергеевичем. А шофер такси говорит, что он привез Богданова одного. И никого с ним не было…Зачем администратор врёт? Или врёт шофер?

Алов: – Отче, отчего же все так запутано? Не угодно Богу, чтобы правда стала известна…

Отец Василий: – Может и так. А может быть, это испытания для всех нас. Мы сами должны добраться до истины в этой истории…Вот, вы сидели с Иваном Сергеевичем в Афинах. В гостинице. В этот злополучный вечер. Так? И что…Что случилось? Что он сорвался и уехал? Не мог он довериться совсем незнакомому человеку…Не мог…

Алов: – Мы сидели каждый в своем номере. Получилось, что номера у нас были разные. Он мне стукнул в дверь. Я высунулся. Он говорит: «Поехал. Хороший знакомый позвонил, срочно надо встретиться». И убежал.

Отец Василий: – Звонили ему с телефона, хозяин, которого умер давно. И в гостиницу звонили, чтобы номер забронировать – с него же. Это целая операция по убийству Богданова. У меня нет никаких сомнений. Но кто? Кто заказчик? Сатанисты?

Бред…Я не верю. Кому он мешал? Врагов явных у него никогда не было.

Алов: – Мы приехали из монастыря утром. Икона была с ним. Но я несколько часов не видел Ивана Сергеевича. В номере её не нашли. Может быть, он перед встречей увез ее куда-то. Спрятал? Но куда? Где? Он мне ничего не сказал. И на встречу он поехал без иконы.

Отец Василий: – Если он спрятал ее у доверенных лиц, то это стало бы известно. Зачем православным это скрывать…?

Алов: – А показания судебного медика?

Отец Василий: – Это было тягостно. Тяжело было его слушать, смотреть на снимки мертвого Ивана Сергеевича. Несмотря на то, что это всего лишь его работа, врач был крайне взволнован. Но то, что он сказал – было самым важным во всем этом разбирательстве. Он открыл нам глаза на многие неясности. Никаких следов на теле Ивана Сергеевича, кроме следов пыток и побоев обнаружено не было. Совершенно. Убивали его, скорее всего, трое. Двое держали, третий связывал. А вот удары, похоже, наносили все по очереди. Очень профессиональная работа. Понимаете, все действия были очень четкими. Удары правильные. Как ни чудовищно это звучит. Узлы – так может связывать лишь специалист. Я не знаю…Какой-нибудь спецназовец. Или «морской котик». Элита специальных подразделений. Не рядовой состав. Кого специально обучали такому – чтобы человек медленно мучился и умирал. Это знания, которыми обладают единицы.

Алов: – Неужели в номере не нашли никаких нормальных отпечатков пальцев?

Отец Василий: – Нашли один чужой. Ни администратору, ни горничной, ни Ивану Сергеевичу он не принадлежит. Но в базе данных полиции этих отпечатков нет. И вот, что странно. Номер был дорогой. Его редко заказывали и там редко убирали. Там было довольно пыльно. А отпечатков нет. Скорее всего, убийцы были в перчатках. Или, по крайней мере, двое из них. И это ни уголовники, ни румыны-нелегалы. Такое ощущение, что они хотели получить от Ивана Сергеевича какую-то важную информацию. Врач сказал, что впервые видел такие аккуратные узлы и такое сложное связывание. И ему показалось, что Иван знал кого-то из них в лицо. Как, почему – не может объяснить. Такое у него сложилось впечатление.

Алов: – Он сопротивлялся?

Отец Василий: – Врач считает, что нет. Он лежал привязанным поперек кровати. Следы пыток были по всему телу. Иван всё вытерпел. Пытали его около часа. Потом его оставили в таком состоянии, и скрылись через балкон. Умирал он несколько часов. В полном одиночестве.

Алов: – Разве не могло всё это случиться из-за иконы?

Отец Василий: – Конечно же, могло… Что-то этот Чара знал. Но что? Правда, на суде он нес какую-то околесицу. Говорил, что встречался с Иваном в Афинах в те дни, когда его не было там. Называл места, где Иван Сергеевич не был, и быть не мог.

Но мы прямо сказали Чаре: «Мы понимаем, почему вы лжете – вы боитесь за свою жизнь. И если вы скажете, хоть слово правды, вам не жить…»

Алов: – И что он?

Отец Василий: – А он кивнул нам. Так…Незаметно. Кивнул. Дескать – да, всё так. Да и потом…Если он совершил убийство, он бы скрылся из виду сразу же, и сделал всё возможное, чтобы его не нашли так быстро. Он же на следующий день вертелся возле гостиницы. Зачем? Не понятно. Есть и еще одна странность – Мирча звонил в номер Иван Сергеевича из телефона-автомата где-то около двенадцати утра. За три часа до того, как его нашла горничная. На суде он отрицал это. Хотя это точная информация. Полиция это установила. Может быть, Чара и привел Ивана к убийцам, не понимая, что это может закончиться так трагично…

Алов: – И что теперь? Что с этим румыном?

Отец Василий: – Его оправдали и депортировали на родину. Как свидетель он потерян.

Алов: – Есть новый подозреваемый?

Отец Василий: – Есть. Албанец. Тоже нелегал. Уголовник со стажем. Но… Думаю, что и он не убийца. Его отпечатки нашли на двери гостиничного номера.

Алов: – Думаете притянуто за уши?