Дом. Байгильдинские сказки

Однажды он слышал разговор мамы и девочки, что шли купаться на озеро.

– Мама, почему тут столько мусора? – спросила девочка.

– Люди не убирают за собой. – Мама остановилась и огляделась.

– У них нет управляющей компании?

– Ну какая управляющая компания в деревне?! – удивилась мама.

– Это было бы очень удобно, – заметила девочка и, вытащив баллон из воды, спросила, – а кто это столько мусора оставляет?

– Рыбаки, – ответила мама. – Развелось их здесь…

– Надо им сказать, что нельзя мусорить на озере.

– Каждый день на озеро приезжают новые рыбаки. – возразила мама. – Как же ты им всем сообщишь о запрете?!

– Можно поставить табличку: “Не мусорить!”.

– Можно. А можно прийти и убрать самим мусор.

– А давай, мама? Придем и уберем весь мусор?!

– Ладно, – кивнула мама. – Во всяком случае постараемся, хоть это и не выход, конечно же.

Ондатр долго их ждал, но они все не приходили. День шел за днем, неделя за неделей. Жара сменилась прохладой и дождями. Но спустя несколько дней ветер, примчавшийся из ниоткуда, с силой разогнал свинцовые тучи, и солнце, словно этого только и ожидающее, вновь засветило, согревая землю после дождей. На второй день жары пришли мама и девочка. Они взяли с собой несколько пакетов, на руки надели резиновые перчатки и вооружились длинными палками. Всего за пару часов мама с девочкой собрали весь мусор, валявшийся на берегу, кроме автомобильного сиденья – мама не смогла бы его унести с собой. Ондатр был рад. Впервые за последнее время он засыпал с улыбкой. “Не так-то уж и плохи эти люди”, – сказал он сам себе перед тем, как уснуть.

А утром около озера остановилась старая “Нива”. Из нее вышли двое мужчин с удочками и ведром.

– Слышь, Петрович, – сказал один другому. – Ты червей-то взял?

– А то как же! – кивнул Петрович. – Вот они, родные. – и, поковырявшись в сумке, достал консервную банку с червями.

– Ладно. У меня еще и батон есть.

Собеседник Петровича достал батон, снял с него упаковку, отломил ломоть и тут же отправил его в свой щербатый рот.

– Оставь рыбам! – засмеялся Петрович.

– Оставлю. – сказал мужчина.

Целлофановую обертку от батона он смял и, не глядя, выкинул себе под ноги.

◊◊◊◊◊

Перед Домом был разбит палисадник. Какие только цветы не украшали эту часть Дома – простушки-петуньи, декоративные лилии, горделивые розы, пышные пионы и горделивые георгины. Хозяйка не мало сил приложила, чтобы облагородить этот участок, и очень гордилась им. Хозяин, ее муж, еще лет десять назад раздобыл специально для нее большие камни, которыми обычно украшаются лужайки с цветами в городских парках. Хозяйка аккуратно разложила их небольшой горочкой под яблоней, и в порядке, который был понятен только ей, посадила между камнями разные цветы. Она любила выйти и посидеть на крылечке, любуясь своими цветами и вспоминая город. Никогда она не думала, что будет жить в деревне. За время учебы в городе в студенчестве она привыкла к комфорту, но получилось так, что вышла замуж за человека, очень любившего деревню и не любившего город. “С ним хоть в деревне”, – с улыбкой думала она и смиренно принимала новое место жительства. Но он построил для нее комфортный дом с водопроводом, двумя этажами, ванной и туалетом. И она с благодарностью обустраивала территорию, украшая Дом цветами.

В её палисадник, такой разнообразный и дурманяще ароматный, неустанно прилетали с пасеки трудяги-пчёлы за нектаром, бабочки, стрекозы, шмели, осы и другие насекомые. Внуки любили, притаившись на крыльце, от которого начинался палисадник, наблюдать в окно за жизнью насекомых.

Бабочка

Уже прошло два долгих летних дня, как она попала в ловушку. Два дня, как она билась об это толстое стекло, не щадя своего хрупкого тельца, в надежде пробить его. Два дня, как она изнывала от тоски по свободе. Но как выбираться отсюда она не знала, ей оставалось лишь вытирать всё время набегавшие на глаза слезы и с завистью наблюдать за миром, что остался за окном. А там жизнь налаживалась.

Ещё в первый день её плена дождь, зарядивший на целую неделю, внезапно прекратился. Возникший из ниоткуда ветер, казалось, достал невидимые ножницы и начал прорезать тучи так, что небо сплошь покрылось прорехами. Тучи постепенно сдулись, как гелиевые шары, если их продырявить. И вот уже первый робкий солнечный луч не заставил себя долго ждать. Неуверенный сначала, он скользнул по мокрой лужайке перед Домом. Цветы, отчаявшиеся ждать солнце, сразу же встрепенулись и протянули свои листочки к нему. Луч словно этого только и ждал.

– Эээй! – прокричал он остальным своим братьям, обернувшись к прорехе, откуда только недавно боязливо выполз.