Дом без ключа. Охотники за долларом

– Мой достопочтенный братец проводил тебя до запретной черты, – сказал Дэн. – Уж не просил ли он передать мне свое нижайшее почтение?

– Я делала не раз попытки примирить вас… – начала мисс Минерва.

– Ах, друг мой, не старайся убивать в бедняге Эмосе эту ненависть ко мне. В ней смысл всей его жизни. Каждый вечер он приходит под рожковое дерево, смотрит на мой дом и ждет… Чего, как ты думаешь? Он ждет, что рука Всевышнего когда-нибудь покарает меня за мои грехи. Да, нельзя не признаться, что Эмос долготерпелив…

Мисс Минерва промолчала.

Огромный дом Дэна и его усадьба отличались почти чрезмерной роскошью, и при виде их бостонка всякий раз приходила в восторг. Здесь росли цезальпинии, напоминавшие гигантские темно-красные зонтики, исполинские священные фиговые деревья, ее любимые азалии, древние, как время, и осыпанные множеством желтых цветов. Но всего прекраснее были цветущие усики вьющихся растений, набрасывавших кирпично-красный покров на всю эту великолепную растительность, залитую золотистым тропическим солнцем.

Мисс Минерва подумала: «Что сказали бы мои бостонские знакомые, каждую весну восхищающиеся Бостоном с его цветущими садами? Как они, вероятно, были бы шокированы, так как здешняя роскошь слишком сказочно прекрасна». Багряно-красный фон вполне гармонировал с жизнью такого человека, каким был ее кузен Дэн.

Они подошли к дому. Дэн открыл дверь. Как в большинстве домов на Гавайских островах, жилые комнаты были ограничены стенами только с трех сторон, четвертая же состояла из длинной решетки. В вестибюле с кресла около передней двери поднялась гавайка неопределенного возраста. Это была статная, полногрудая, полная достоинства представительница вымирающего гавайского народа.

– Вот я снова у вас, Камаикуи! – улыбаясь, произнесла мисс Минерва.

– Добро пожаловать! – ответила женщина.

Хотя она была простой служанкой, но говорила с достоинством хозяйки дома.

– Тебе приготовлена комната наверху! – сказал Дэн. – Когда переоденешься, будем обедать.

– Я не заставлю себя долго ждать! – ответила мисс Минерва, поднимаясь на второй этаж.

Дэн Уинтерслип опустился в кресло, изготовленное по его специальному заказу в Гонконге. Через некоторое время лакей принес на подносе коктейль.

– Для двоих, Хаку? – улыбаясь, спросил мистер Уинтерслип. – Не забудьте, что наша гостья из Бостона.

– Да, мистер Уинтерслип! – ответил Хаку и бесшумно исчез.

Мисс Минерва действительно очень скоро спустилась к обеду. Она вошла, размахивая каким-то письмом.

– Дэн! Это уже прямо смешно!

– Что такое?

– Я уже говорила тебе, что мои домашние начинают беспокоиться по поводу моего долгого пребывания на островах. Представь себе, теперь они послали сюда «сыщика»!

– Сыщика? – переспросил Дэн Уинтерслип, удивленно подняв свои косматые брови.

– Да… Конечно, этот шаг несколько завуалирован. Грейс пишет мне, что Джон решил провести свой шестинедельный отпуск здесь. «Хорошо было бы, если бы ты вернулась с ним», – пишет Грейс. – Ловко придумано? А?

– Джон Уинтерслип? Сын Грейс?

– Да! Ты никогда не встречался с ним? Скажу откровенно, ты ему не очень понравишься. Джон славный парень, но пуританин чистой воды.

– Бедняга! – проговорил Дэн, подходя к подносу с коктейлем. – В Сан-Франциско он остановится, наверное, у Роджера. Напиши Джону, чтобы он заехал прямо ко мне.

– Как это мило с твоей стороны, Дэн! Спасибо!

– Не за что… Я люблю молодых людей, даже святош-пуритан. А так как тебя скоро «арестуют» и отправят в лоно цивилизации, то советую подкрепиться коктейлем.

– С удовольствием, – ответила мисс Минерва. – А Барбара скоро вернется домой?

Лицо Дэна Уинтерслипа вдруг просияло, как морской берег при восходе солнца.

– Барбара выдержала экзамен и может выехать в любой день. Вот было бы интересно, если бы она очутилась на одном пароходе с твоим отменно приличным племянником.

– Джону, во всяком случае, это было бы очень приятно. Когда Барбара гостила у нас, мы все были от нее в восторге.

– Да, она славная! – промолвил Дэн. – Я скучал без нее и чувствовал себя таким одиноким.

Мисс Минерва бросила на него лукавый взгляд:

– Те-те-те! Знаем мы, как вы скучали в одиночестве!

– Эмос уж успел разболтать тебе?

– О нет, не он! Извини меня, Дэн, но я удивляюсь тебе. Неужели ты не мог выбрать объектом своего поклонения даму, на которой ты мог бы жениться? В твоем возрасте…

– Ах, Минерва! Я уже сказал тебе, что здесь на островах понятие о возрасте иное, чем у вас на материке. Здесь мы все молоды. На материке я, конечно, вел бы себя иначе. Ты намекнула на одну даму, с которой связывают мое имя. Если мы говорим об одной и той же особе, то я не прочь на ней жениться.

– Я говорю о даме, известной здесь под именем Вайкикской вдовы. Ее муж был летчиком, покончил самоубийством. Бывшая хористка…

– Ах нет! Все это бабские сплетни… Эрлин Комтон была артисткой. Правда, она выступала в небольших ролях. А как бы ты отнеслась к моей женитьбе на ней?