Дом без выхода

– Жених твой будущий хозяйственных дамочек сильно уважает. А у Ольги пирожки – пальчики оближешь. Привезу с собой, угощу всех, скажу, что ты напекла, ему это должно понравиться. Ладно, сейчас не об этом. Ты в автосервисе была? Как там наша старушка, бегает еще? До Рублевки доедем, не развалимся?

– Должны доехать, – Анна уже заправила постель и теперь стояла перед открытым шкафом. – Что мне сегодня надеть, мама?

– Вчера, когда мы с тобой говорили по телефону, то остановились на рубашке-поло и капри.

– Но со вчерашнего дня так похолодало! И потом, на капри я, оказывается, посадила пятно...

– Вот черт, одни убытки от тебя! Хотя ладно, все, что ни делается, то к лучшему! – Виолетта поглядела в окно, где уже зарядил дождь. – Пикник на сегодня отменяется. И слава богу, не придется врать про яхту. Скажу, что были в ресторане. Наденешь голубой костюм, с ним-то, надеюсь, все в порядке?

– Вроде бы да...

– Ну, вот и отлично! – Виолетта затушила окурок и поднялась. – Мне нужно идти, у меня деловая встреча. А ты вымой голову, приведи себя в порядок, подготовь все и жди меня. Я вернусь часа через три и займусь тобой.

– Мам, он хоть симпатичный, этот твой новый хозяин?

– Не то слово!.. – вздохнула Виолетта. – Только не смей строить ему глазки, слышишь? Ни одного взгляда в его сторону! Помни, что у тебя есть кавалер, богатый бизнесмен, ты его любишь, и другие мужчины тебя не интересуют. Тогда у него возникнет желание побороться за тебя. Тем более что у него достойный соперник. Как говорил Игнатьев, чужая женщина всегда желанна. Пусть Стас тебя захочет, а я уж сделаю для этого все, что могу.

– Не очень-то, я смотрю, тебя это радует! – захихикала Старуха.

– Ему нравятся красивые женщины – я сделаю из тебя красавицу, – продолжала Виолетта, не обращая внимания на ее подковырку. – Женственные – будешь женственной. Пока, я побежала, уже опаздываю. И не вздумай тут без меня даже подходить к своему дурацкому компьютеру, слышишь? Марш в ванную!

* * *

Это небольшое кафе в переулке старого Арбата они с Марьяной еще загодя облюбовали для своих встреч. Тут было тихо, спокойно, немноголюдно и уютно почти по-домашнему, без всяких претензий – нарочито грубоватые деревянные столы и стулья, джинсовая ткань в качестве основного элемента отделки и с достоинством восседающая у стойки большая тряпичная кукла-мышонок со смешным длинным носом и в штанишках на помочах. В прошлый раз они с Марьяной сидели на самом удобном месте – на деревянном диванчике в нише, но сегодня полюбившийся им столик оказался занят. Виолетте пришлось устроиться в углу напротив. Поджидая Марьяну, Виолетта пила кофе и от нечего делать с неудовольствием глядела на парочку, оккупировавшую их стол.

Им было, очевидно, слегка за тридцать. Худощавый, подвижный и почти налысо стриженный мужчина с небольшой бородкой и выразительными глазами сразу понравился Виолетте, хотя и был совершенно не в ее вкусе. Девушку с излишне пышными темными волосами и такими же излишне пышными формами она сочла слишком полной и, глядя, как та поедает фирменный ореховый пирог со взбитыми сливками и запивает его ликером, усмехнулась про себя: господи, да с такой фигурой, как у нее, надо бы одним капустным отваром питаться! Парочка, очевидно, попала под дождь – джемпер на девушке был темным от воды и прилипал к телу, она дрожала от холода. Молодой человек наклонился к своей спутнице, что-то спросил и, получив в ответ благодарный взгляд, позвал затянутую в узенькие джинсы официантку. Та выслушала, кивнула, исчезла в подсобке и вскоре вернулась с пушистым клетчатым пледом в руках. Мужчина взял у нее плед, бережно закутал в него свою промокшую подругу, и она посмотрела на него с такой преданностью, с таким обожанием, что у Виолетты все сжалось внутри. Эта парочка просто излучала флюиды любви и нежности, и Виолетта с болью в сердце подумала, что у нее в жизни никогда не было таких отношений с мужчиной. Чего только не происходило, вроде даже и счастлива бывала – а вот такого не испытывала никогда. Неужели уже и не испытает?

И сидящая рядом Старуха сразу все поняла.

– Завидуешь? – ехидно поинтересовалась она. – Вот кабы на ее месте была ты, а на его – Стас...

– Заткнись! – огрызнулась Виолетта, и пробегавшая мимо юная официантка с удивлением посмотрела на нее:

– Вы что-то сказали?

Виолетта ответила таким же недоуменным взглядом:

– Я? Ничего. Вам, вероятно, послышалось.

Появилась Марьяна, как всегда невыносимо эффектная, в кремовом длинном плаще, с ярко-красным зонтом и точно такой же сумочкой в руках. Стряхнула с зонта воду, раскрыла его, поставила рядом на пол – сушить, скинула плащ и пристроила его на вешалку.

– Извините, что опоздала, погода вдруг так испортилась! Будто не июнь на дворе, а октябрь. Дождь льет как из ведра, и холод такой...

Можно подумать, что она не прибежала из теплого дома, находящегося всего в двух шагах отсюда, а ехала с другого конца Москвы, как Виолетта. Официантка принесла меню в обтянутой джинсовой тканью обложке, и Марьяна восхитилась: