Дом без выхода

— Зачем ворошить прошлое! — Виолетта перекусила зубами нитку. — Давай жить настоящим и будущим. Сейчас у нас планов громадье, и с этой минуты процесс уже пошел. Надо Марьяне позвонить.

Днем, судя по всему, у супругов состоялся неприятный разговор по телефону, во всяком случае, Тина несколько раз куда-то звонила и ходила после этого злая и раздраженная, с красными глазами. Стас задержался на работе, к девяти часам его еще не было, ужинали в молчании, нарушаемом только Сашурой. Мальчик проспал до полудня и теперь отлично себя чувствовал, нагулял за день аппетит и требовал, чтобы ему дали что-нибудь посущественнее и повкуснее, чем бульон с гренками, но Виолетта решила не рисковать. Не дай бог, ему опять станет нехорошо, а еще одной такой ночи она не выдержит. Виолетта предполагала, что после ужина Тина опять захочет с ней поговорить, но та молча поднялась, отодвинула тарелку с почти нетронутой цветной капустой и ушла к себе. Следом вышла Катя. Она весь вечер бросала настороженные взгляды то на мать, то на гувернантку, но так ни о чем и не спросила. Виолетта еле дождалась, пока Сашура закончит еду, и чуть не бегом потащила его в детскую. Ей казалось, что она не доживет до того счастливого мига, когда можно будет лечь спать.

Стас приехал часов в десять, и ночью супруги, похоже, помирились. Во всяком случае, утром отправились на работу вместе, и Тина уже выглядела не такой хмурой.

"Ах так! Ну ладно! — подумала Виолетта. — Дождемся вечера, уж я тебе устрою!"

И когда Тина одна вернулась с работы, она показала ей узкую полоску бумаги с напечатанными на ней синими буквами и цифрами.

— Что это?

— Это сегодня утром выпало у Станислава Алексеевича из кармана пиджака.

Тина внимательно изучала листок:

— Счет из кафе "Москва — Берлин". Дата вчерашняя, седьмое августа две тысячи третьего года, время — двадцать тридцать. Что это за "Москва — Берлин", первый раз о таком слышу.

— Это кафе-кондитерская на площади Белорусского вокзала.

— Выходит, Стас был там вчера? Интересно, с кем это?

— А вы посмотрите на выбор блюд. Ну, бифштекс с овощами, бокал сухого вина, кофе по-турецки явно заказывал Станислав Алексеевич, он у нас не любитель сладкого. Но вот шоколадное пирожное «Шварцвальд», ежевика со взбитыми сливками и коктейль «Оргазм» — это явно женский выбор. У него сейчас есть клиенты-женщины?

— Нет. И потом, Стас не собирался вчера встречаться ни с каким клиентом. Он сказал, что задержался на объекте.

— Ну вот видите, — пожала плечами Виолетта. На самом деле этот чек она получила днем от заезжавшей за Катей Марьяны, но Тине, разумеется, незачем было об этом знать.

В выходные Стас несколько раз отлучался из дома, и Виолетта не преминула этим воспользоваться. Рано утром в понедельник она тихонько пробралась в гараж, открыла машину Стаса и положила на правое переднее сиденье тюбик яркой губной помады. Усаживаясь в автомобиль, Тина, естественно, почувствовала что-то под собой, а обнаружив тюбик, тотчас вышла из себя и обрушила на мужа целый шквал вопросов и обвинений. Напрасно Стас клялся и божился, что понятия не имеет, откуда у него в машине помада, Тина ему не верила.

А через пару дней Стас сам подложил себе свинью. Он случайно забыл в спальне мобильник, и Виолетта, узнав об этом, тут же позвонила Анне и дала ей четкие инструкции, что надо сделать. И когда Тина, которой надоело слушать, как телефон мужа заходится в трелях, все-таки сняла трубку, она услыхала в ней воркующий женский голосок: "Это ты, милый?" Она устроила такой скандал, что в доме, казалось, тряслись стены. Стас догадался позвонить по высветившемуся на экране сотового номеру, при Тине же поговорил с неизвестной собеседницей, уверявшей, что она просто ошиблась номером, и умолял Тину поговорить с девушкой, но жена была непреклонна. Она больше не сомневалась в том, что у Стаса появилась любовница.

Вечером, уложив Сашуру, Виолетта, также по сотовому, позвонила Марьяне и подробно доложила обстановку, прибавив, что все идет по плану, и это еще только начало, самое интересное впереди. И получила полное одобрение своей покровительницы.

— Ну куда ты пропала?! — набросилась она на появившуюся наконец-то Старуху. — Когда и глаза бы на тебя не глядели, ты тут как тут. А захочешь с тобой пообщаться — шляешься неизвестно где!

— Да здесь я, здесь! — успокоила ее Старуха. — Вся как есть перед тобой. Куда ж я от тебя денусь!

— Ну-ка сядь, дело есть, поговорить надо! Черт, вечно эти уборщицы норовят пепельницу куда-то заставить! — Она всласть затянулась сигаретой. — Ох, до чего же хорошо! Надо, пожалуй, и тебя выучить курить, за компанию!

— Не буду я курить! — отказалась Старуха. — Я здоровье берегу. Мне жить еще до-о-олго! Не то что тебе.

— Ты чего каркаешь, ворона старая?! — возмутилась Виолетта. — Я тоже пока помирать не собираюсь. Какие мои годы, шестидесяти еще нет. Жизнь, можно сказать, только начинается. Особенно теперь, когда я нашла Стаса.

— Ишь глазки-то закатила! Нашла, да взять не можешь. Хороша Маша, да не наша!