Дом без выхода

— Поехали отсюда! — сказал он милиционерам, как только Кириллов пришел в себя. — Сами понимаете, опознавать тут нечего, все обгорело к чертовой матери.

Все сели в машины, и вновь замелькали за окнами леса, поля и деревеньки. В одной из них «жигуленок» замедлил ход, свернул в боковую улочку и остановился около покосившегося забора. В доме залаяла собака. Сидевший за рулем блондин несколько раз нажал на клаксон и крикнул:

— Тетя Вера! А ну подь сюды! И дядю Колю позови!

Внутри засуетились, и вскоре на тропинке перед калиткой показалась женщина неопределенного возраста в платке и пуховой кофте, накинутой поверх цветастого платья. За ней прихрамывал мужик в драном ватнике и пузырящихся на коленях выцветших тренировочных штанах. Судя по цвету лица и блеску глаз, супруги Кочетковы уже успели «принять» на грудь, хотя до вечера было еще далеко.

— Костенька, да ты заходь, заходь! — стала приглашать женщина, но блондин покачал головой:

— Здесь поговорим. Расскажи товарищам, как вы встретили женщину на иномарке. Когда это было?

— В четверг. В четверг было, — уверенно заговорила тетя Вера, а муж ее согласно закивал. — Идем мы, значится, с Колей из лесу, грибов набрали — страсть, еле несем, хоть в этот раз и договорились только белые да красные брать. Чудеса прямо, сколько живу, не помню, чтоб столько грибов было, не иначе к войне…

— Не отвлекайся! — перебил милиционер. — Про машину рассказывай.

— Ну вот, идем мы, значится, по сашше, дождь как из ведра, а тут машина едет. Красивая, видать заграничная, у нас тут ни у кого таких нету. Я еще Николаю своему сказала, смотри, Колька, машина какая, ну точно как по телевизеру, когда девка пепсу из бутылки попьет да в нее и садится. — (Мужик опять закивал). — Только та, в телевизере, белая, а эта темная. Серая или коришневая, не разобрала я… Глаза-то уже не те, чай, не семнадцать годков…

— Короче, теть Вер, — опять перебил ее страж порядка.

— Ну вот, машина и остановилася прям около нас, а из нее молодка выглядывает. Красивая такая, стриженая, на актерку похожа. — На какую артистку? — спросил вдруг Витек. — Ну где играет, в каком фильме, сериале?

Женщина запнулась и удивленно поглядела на него, потом на милиционеров.

— Да это ж я так просто сказала, — ответила она после паузы. — Красивая — ну, значит, как актерка и есть.

— Ну продолжай, продолжай, только лишнего не говори! — поторопил милиционер. — О чем эта женщина вас спросила?

— Спросила, как в Захаровку проехать. Мы сказали, она и покатила дальше. Вот и все.

— Может, вы еще что-то запомнили? — опять вступил в разговор Витек. — Номер машины или во что женщина была одета?

— Тужурочка на ней была, — уверенно отвечала тетя Вера. — Кожатая такая, светлая. И фуфайка вот этак, — показала, — под горло.

— Ну что, поехали в отделение? — спросил блондин, и все вновь двинулись к машинам.

В отделении Кириллову и сопровождающим предъявили протокол допроса свидетелей, обнаруживших машину и труп. Четверо мальчишек с 1989 по 1993 годы рождения сообщали, что ходили в лес за грибами, добрели до карьера и увидели на дне останки машины, которой раньше там — они точно это знали — не было. Мальчишки спустились вниз, осмотрели автомобиль и, к своему ужасу, нашли там обгоревший труп, "страшее, чем в кино".

Последней каплей были предъявленные для опознания вещи Тины — полусгоревшая лайковая курточка, перепачканный сажей остроносый сапожок, остатки сумочки, спицы от зонта с сохранившимся лейблом "Christian Dior", оплавленные золотые часы, которые Стас купил в Швейцарии в подарок жене на десятилетнюю годовщину свадьбы, большая связка ключей от их дома и кулон от Тиффани — Тина считала его своим талисманом и никогда не снимала.

Последняя надежда рассыпалась в прах. Стас застонал, закатил глаза, и Витек с Виолеттой метнулись к нему. Милиционеры бесстрастно наблюдали за этой сценой.

— Я понимаю, как вам сейчас тяжело, и сочувствую, — проговорил наконец блондин Федчук, — но я должен выполнять свой долг. Нужно подписать протокол об опознании.

Худощавый застучал по клавишам пишущей машинки.

— У кого-нибудь есть выпить? — хрипло спросил Стас.

Витек вопросительно посмотрел на милиционера. Тот кивнул в окно:

— Там, через дорогу, палатка.

Охранник вышел, остальные ждали в полном молчании, тишину нарушал только стук машинки. Виолетта несколько раз чихнула — как бы не простудиться! Вернулся Витек, поставил перед хозяином чекушку водки и пластиковый стакан, положил буханку серого деревенского хлеба.

— Коньяка у них нет! — извинился он.

Стас только рукой махнул, свернул с водки крышку, глотнул прямо из горлышка, закашлялся. Милиционер звонко крутанул каретку и выдернул лист бумаги из машинки.

— Готово! Распишитесь на каждом листе, вот здесь, внизу. И вы тоже! — обратился он к Виолетте.

— Ну на сегодня все, можете быть свободны! — сказал Федчук.

Стас поднялся и на нетвердых ногах пошел к двери.

— Водку-то заберите! — крикнул вслед худощавый, но Кириллов только рукой махнул.

— Когда будут готовы результаты экспертизы? — спросил, задержавшись, Витек.