Дом бьющихся сердец

– Хочешь свободы? Будет тебе свобода! Когда солнце взойдет над Марелюче, я унесу тебя из своего жуткого дома, и возвращайся к своему ненаглядному Данте и своей любимой работе. Возможно, тебе даже повезет и твой принц тебя навестит. Если, конечно, не будет слишком занят сношением со всеми женщинами страны. Все-таки теперь он король, а все мечтают забраться в койку к мужчине, обладающему такой властью. Мне ли не знать, – добавляет Лор с ухмылкой, от которой у меня кровь стынет в жилах. – Взамен я прошу лишь унять злобу и отужинать с моей матерью. Как думаешь, хотя бы на это ты способна?

Раскаты грома вновь сотрясают Монтелюче, ускоряя мой пульс и дыхание. Я пытаюсь их выровнять. Напрасно.

– Ты тоже будешь на ужине?

Его ноздри раздуваются от такого же частого дыхания, как у меня.

– Если я не приду, мама будет волноваться, так что да, Фэллон, тебе придется терпеть мое присутствие.

– И ты правда унесешь меня утром из Небесного Королевства? – Пропитанная вином ткань трепещет на моей покалывающей коже.

– Я или другой ворон, но да… тебя проведут за эти стены.

– И Феба тоже. – Мой голос звучит слабо, но, в отличие от всего тела, не дрожит.

– Если он захочет уйти, то выпустят и его.

А вдруг он предпочтет остаться? Эта мысль даже не приходила мне в голову.

Договорились, Фэллон?

Один ужин взамен целой жизни на свободе…

– В чем подвох?

– Подвох?

– Сделка звучит слишком заманчиво, чтобы быть правдой.

– Я не фейри и не заключаю сделок.

– Ты только что обменял мое послушание на мою же свободу. Это называется сделкой.

Он не возражает, поскольку знает, что я права, пусть даже сделки и не отпечатываются на коже воронов, как у фейри.

– Нет никакого подвоха.

– И меня не будут преследовать твои вороны, раз я разрушительница проклятий?

– Мы нашли Мериам, так что ты нам больше ни к чему.

Его ответ звучит как пощечина.

Две пощечины.

– Вы нашли Мериам? – Он молчит, явно не желая делиться информацией с кем-то, кто не входит в круг его ближайших соратников. – Она уже однажды пырнула тебя обсидианом. Думаешь, она не сделает этого вновь?

– Думаю, она больше всего на свете мечтает превратить меня в брусок железа, но я высосу из ее тела всю кровь, что положит конец и ей, и ее зловредной магии. Барьер падет, и шаббины освободятся. Я постараюсь переманить достаточно на свою сторону, чтобы снять наше проклятие.

– Ты все продумал, не так ли?

– У меня было время продумать стратегию.

Долгое мгновение мы молча изучаем друг друга. Может, я и успела узнать его вороний облик, но не позволяла себе подробнее рассмотреть человеческий. А теперь… теперь он навсегда останется загадкой, поскольку наше совместное путешествие подошло к концу. Путешествие, в которое меня отправила Бронвен с нелепым поручением, и я – как дурочка, – согласилась, задав всего пару вопросов и ни на один не получив ответа.

У меня опускаются руки.

– Если Бронвен когда-нибудь поймет, как снять ваше проклятие, найди меня, и я помогу.

Хотя он успел прекрасно изучить каждую мою черточку, его взгляд задерживается на моем лице.

– Тапофф.

Я предполагаю, что это означает «спасибо».

– Как сказать «пожалуйста» на вороньем?

– Шехвеха.

– Шехвеха, – повторяю я.

Буря начинает утихать: снаружи и внутри.

Глава 12

Лоркан превращается в ворона. Вместо того чтобы схватить меня, как до этого, он пригибается и протягивает мне крыло. Наверняка ему не слишком-то приятно, когда я использую его в качестве лестницы, тем не менее он даже не вздрагивает. Сжимая одной рукой вязаный плащ, накинутый мне на плечи, другой я обвиваю его шею: она утопает в черных перьях.

Мне не хочется слишком сильно за него цепляться, и все же я чуть его не душу́, когда он выпрыгивает из ниши в скале и пикирует вниз, к мерцающим факелам и бурлящей толпе. Мы приземляемся у общего стола, за которым уже расположились Эйрин и Феб.

Женщина улыбается, а вот друг глядит на меня с таким же ужасом и тревогой, как тогда в его семейном хранилище, когда мы сняли со стены первого ворона Лоркана.

Я опускаюсь рядом с Фебом и сжимаю его бедро под столом, таким образом заверяя, что со мной все в порядке, тем не менее его колени продолжают нервно подпрыгивать.

От каждого прилавка на рынке к нам сходятся вороны с глиняными мисками, наполненными соусами и тонко нарезанной рыбой, с деревянными досками, на которых выложено жареное мясо и сочные, посыпанные зеленью овощи, с корзиночками подрумяненных и сбрызнутых растительным маслом лепешек.

Эйрин что-то говорит нам на вороньем, и Лору приходится переводить:

– Надеюсь, у вас хороший аппетит: каждому продавцу хочется угостить вас своим фирменным блюдом.

Я улыбаюсь ей в ответ.

– Мы нагуляли аппетит, когда изучали ваш дом.

Всегда расточающий любезности Феб сейчас молчит, слишком взбудораженный.

Перед нами ставят металлические кубки и наливают вороньего вина из кувшина. Несмотря на обещание больше ни капли в рот не брать, я отпиваю немного: в основном для того, чтобы успокоить расшатанные нервы. Нектар такой же вкусный, каким я его запомнила.

– Вам бы продавать это вино в Люче.