Дом дервиша

— Мы задавали тебе вопросы под нано отчасти и для того, чтобы нарисовать точную картину твоей жизни. У нас нет времени на вранье и увертки. Мы знаем, кто ты, откуда, чем занимаешься сейчас и что успел натворить.

— Вы о Кизбес?

— Да. В тот момент ты не испытывал ни вины, ни угрызений совести, ни боли, ни удовольствия от того, что оставил сестру навеки уродиной с ожогами третьей степени. Ты сделал это потому, что она тебя доставала. Во время самого поступка ты не выказал ни ярости, ни агрессии, ты действовал как робот. Это симптомы серьезного диссоциативного расстройства.

— Я не знаю, что это, — говорит Недждет. — Но поверьте, когда я говорю, что это был не я. Это был другой «я». Человек, который выглядел и говорил как я. Но он состоял из пыли. Пыль в голове. Сплошная пыль. Я словно бы состоял из отдельных частей, не связанных воедино, как пыль. Вы понимаете?

— Значит, твоя личность изменилась.

— Да… Нет… я не знаю… я помню, как был кем-то другим. А потом словно бы вся пыль выветрилась из моей головы и превратилась в джиннов. А потом появился Хизир. Это вы со мной сделали, кто вы? Какой-то тарикат? Салафиты?[117]

— Мы Божественные инженеры, — говорит женщина, — мы верующие и горим божественным огнем, мы творим джихад, но не являемся исламистами. Мы из разных конфессий и культур. Сунниты, алевиты, христиане, несториане. Джихад — это вечная борьба во имя божественного. Это есть в любой религии. Одна из нас взорвала себя в трамвае, она не была смертницей, она была исследовательницей. Она была мне сестрой… У нее… нет, это уже тебя не касается. Как прокомментировала пресса, больше никто не погиб. В этом и заключался план: бомба задумывалась как способ распространить нановещества. Ты и еще несколько человек получили заряд.

— То есть эти джинны — всего лишь порождение химических веществ.

— Ну ты же сам сказал, что понимаешь, что они не от Всевышнего, — хмыкнула женщина. — Нам важно то, что на свет появился новый Недждет Хасгюлер. Прежний Недждет Хасгюлер мертв. Погиб во время наноатаки. Следующий вопрос такой — а что собой представляет теперь Недждет Хасгюлер? Мы даем тебе время подумать. Наш брат будет присматривать за тобой и даст все, что ты попросишь. А теперь отдыхай. И размышляй.

Женщина и Волосатый встают и уходят в другую комнату, а Недждет кричит им вслед:

— А с джиннами, с ними что случится? Они в конце концов исчезнут?

Волосатый хмурится:

— Зачем тебе это?

Нано фонтаном пролетает через мозг Аднана Сариоглу, словно воплощение Денежного дерева, которое растет в центре торгового зала, сотканное из отдельных нейронов. Ох, у Кемаля сильное «кунфу». Его взгляд ясный и острый, свет кажется ярче, цвета — насыщеннее, фокус — четче. Периферийное зрение обостряется, он чувствует, что может видеть даже то, что у него за спиной. Он может заглянуть в самую суть вещей. Взгляду Аднана открываются детали, формы, связи и замыслы. Он слышит каждый звук, каждый голос, любой щелчок и жужжание, слышит все целиком и каждый шорох в отдельности. Без особых усилий он может вычленить из этой волны разговор и, не глядя, понять, кто говорит. Он слышит, как постукивает пластиковый значок на его пиджаке, пока он идет к привычному месту у Денежного дерева. Запах денег, похожий на запах нагревшегося от солнца мокрого костюма для дайвинга, обволакивает его. Вот что испытывали мистики и любимые Айше дервиши, когда говорили о единстве всего сущего. Все соединено, но при этом дискретно. Именно такими мы и должны быть на пике наших возможностей, понимает Аднан. Нано — просто другая разновидность танца дервишей.

Стихия воздуха, помоги мне! Аднан щелкает цептепом, тут же появляется рой программ-помощников, отчего у него перехватывает дыхание, а окошки с рыночными ценами падают со своих насестов на Денежном дереве, словно скворцы, сбиваются в стаи и кружатся вокруг него так, что Аднан со своим усиленным зрением оказывается завернутым в мантию из меняющихся данных, в живую мозаику. Трейдеры в цветных пиджаках кивают ему, сосредоточенные на собственных сделках, скрытые за своей изолирующей оболочкой из информации.

Аднан смотрит на крону Денежного дерева, а потом поднимает руки, и симфония начинается. Он собирает, анализирует и отбрасывает таблицы с ценами. Затем запрашивает прогнозы погоды, получая сводки из гидрометцентров Анкары, Москвы и Тегерана. Изменения всегда приходят с востока. Спотовые рынки вибрируют, это фрактальное броуновское движение происходит потому, что десятки тысяч программ-помощников автоматически размещают и заполняют заказы. Спотовые рынки всегда были естественной средой для спекулянта: войти, заработать и быстро убраться.

— Ага, теперь на рынок, — приказывает Аднан программе-помощнику.