Дом для изгоев (СИ)

Видя обращение Харрате с несчастными парнями, я успел навоображать себе всяких ужасов вроде запертых клеток и закованных в цепи самцов, которых постоянно охаживают плетьми мускулистые надсмотрщицы. Действительность оказалась не такой ужасной. В комнатах было чисто и приятно пахло какими-то благовониями, курильницы с которыми находились на высоте немного повыше моего роста. Полы комнат устилали мягкие пушистые ковры, ноги в которых утопали по щиколотку, по углам были живописно разбросаны мягкие подушки и разноцветные подстилки. В небольших деревянных ящиках лежали… тут я протёр глаза, подумав, что померещилось, но нет, там лежали именно игрушки. В самом прямом смысле. Мячики разных размеров и цветов, кубики с рисунками, пирамидки из колец и ещё какие-то штуковины – явно специфически местное изобретение.

Обитателей этого местечка я тоже увидел. Зрелище было странное… Симпатичные высокие молодые парни, всю одежду которых составляли ошейники и браслеты на руках и ногах, либо валялись на этих коврах, либо боролись друг с другом – явно в шутку – так играют детёныши в зоопарке на площадке молодняка. Некоторые катали друг другу мячики и складывали рядами разноцветные пластинки. Сперва я обрадовался, но потом вспомнил, что таким вещам можно научить и шимпанзе, а этих парней явно долго дрессировали. Так что рано делать выводы об их, хотя бы минимальной, разумности.

Завидев меня, обитатели гарема прервали свои занятия и, поднявшись на ноги, стали меня окружать, издавая бессмысленные, но неагрессивные звуки. Я даже испугаться не успел, когда ко мне вплотную приблизился самый высокий из них, смуглокожий, с правильными чертами лица… ох, какой симпатичный, какая жалость, что неразумный…

Подошедший склонил голову к моему лицу – они там все были повыше меня… и куда атлетичнее сложены – и неожиданно втянул воздух. Принюхался. Я уже приготовился к драке – мало ли, что это принюхивание обозначает, но тут мужчина… самец… резко выдохнул и издал дружелюбный звук, похожий на уханье. После этого все остальные по очереди стали походить и обнюхивать меня. Когда с этим закончили, рыжеволосый парнишка с молочно-белой кожей и огромными синими глазами сбегал в соседнюю комнату и притащил мне гроздь каких-то местных ягод, похожих на виноград, но размером с перепелиное яйцо и желто-янтарных. Пахли ягоды приятно, и я, получив гроздь, осторожно оторвал одну ягодку, положил в рот и прожевал. Вкусно оказалось. Видимо, драки не предвидится. И то ладно.

Но тут я заметил, что остальные смотрят на меня, словно чего-то ждут. Ой… А что делать-то? Всё-таки какие-то формы коллективного поведения у них существуют, видимо, всё не так безнадёжно… Но что же делать?

Я машинально помял в руках предложенную гроздь, потом оторвал от неё одну ягодку и, осенённый внезапной мыслью, протянул её тому черноволосому, который подошёл ко мне первым. Тот вновь издал уханье, губами взял предложенную ягоду, и я понял, что интуитивно выбрал правильный путь. Так я раздал ягоды всем, включая рыженького парнишку, и мои новые знакомые вернулись к прежним занятиям, временно потеряв ко мне интерес. Ладно, будем надеяться, что вписку я прошёл. Но где же те, кого мучила Харрате? Или их в госпиталь отнесли? Плохо, тогда придётся дожидаться, когда их сюда вернут. А если не вернут? В расход спишут? Плохо, ой плохо, и Ливви сейчас не до меня – она власть в свои руки берёт, что ей судьба каких-то самцов?

Ко мне подошёл тот самый рыженький парнишка и потянул за собой в другие комнаты. Видимо, решил показать всё новенькому. Для начала он поднял с пола красный мячик и бросил в меня, а когда я поймал, издал высокий звук вроде кошачьего мяуканья и сделал жест рукой – мол, мне бросай! Я и бросил. Парнишка поймал мячик и аж запрыгал от радости. Дети, недоразвитые дети. Бог ты мой… Жалко их было до безумия, тем более, что практически у всех на идеальных, мускулистых телах я успел разглядеть следы жестокости Харрате – рубцы, шрамы, следы ожогов… У кого-то совсем зажившие, у кого-то довольно свежие…

Господи, да над ними издеваться – это всё равно, что детей мучить… Вот какой дрянью надо быть? Ох, хорошо, что Харрате не сдохла, пусть теперь до самой смерти лежит пластом и мучается…

Рыжик, заметив моё изменившееся лицо, испуганно мяукнул, а потом подошёл поближе и неожиданно погладил меня по щеке. Я тут же взял себя в руки. Ни к чему пугать этих великовозрастных малышей, им и так несладко пришлось.