Дом для Пенси (СИ)

Вокруг царит молчание: всё, что нужно, было сказано в предыдущие дни и вчерашний последний вечер. Слышны только редкие советы и указания от лидеров. Пенси оглядывается, насколько позволяет капюшон: три отряда по восемь человек — это не особо много. Однако для такой вылазки — первой вылазки — больше, чем достаточно. Она не знакома и с половиной участвующих, а распознать среди них кого-либо почти невозможно: одинаковая экипировка стирает различия. Но каждый из участников — не абы какой охотник и профессионал. По слухам, старейшины пытались созвать всех Удачливых, которых только смогли разыскать, но согласились только трое. Участники полностью экипированы и вооружены силами союза охотников. Подготовка к экспедиции заняла больше года. Пенси подписала свой контракт едва ли не в последних рядах, и ей немного не по себе от такого размаха.

Местные со страхом следят за тем, как парами охотники проходят мимо символических ворот в ледяное безумие. Напоследок Пенси хочется обернуться и глянуть на ошарашенные, а может наоборот сочувствующие или хоронящие их взгляды. Но сделать этого ей не удается: тропы Ледяного края отличаются от тех, которыми она ходила. Лед под ногами жесткий, а очищенный от снежной крошки и вовсе скользкий и неровный. Приходится внимательно следить за тем, куда и как ставишь ноги.

Первые полчаса пути под гудящим холодным ветром, всерьез разгулявшимся по открытому пространству возле Крайнего прибежища, оказываются лишь разминкой. Сразу под кронами Черного леса обнаруживается холмистая местность, никогда прежде нехоженая, дикая и, естественно, опасная. Вечная мерзлота покрывает землю неровным слоем: она то хрупкая, как стекло, то прочная, как металл. Экспедиция продвигается медленно, следуя одобренной организаторами карте и словам очевидцев. Впереди идет Рональда Ласси, Удачливая, единственная в своем роде — официально нанятая союзом охотница с постоянной денежной платой. Ее берегут двое телохранителей. Пенси и большая часть отряда разрозненно плетутся в пятнадцати метрах от их тройки. За ними на таком же расстоянии держатся остальные.

Сложности возникают всегда неожиданно. В стороне, всего в десятке шагов от Пенси, резко рушится один из пластов льда. Не в первый раз с начала их пути, но привыкнуть к этому невозможно. С противным скрипом льдина скользит со склона вниз. Охотников, которым не повезло стоять именно на этом куске смерзшейся земли, снега и корней деревьев, как могут, подхватывают более удачливые товарищи. На несколько минут отряд прекращает движение. Нужно осмотреть потерпевших и перегруппироваться.

Пенси благодарна передышке. Она глубоко вдыхает и медленно выпускает воздух: белый дымок вырывается из рта, пару секунд еще клубится у лица, а потом растворяется в окружающей темноте. Она увереннее перехватывает длинную палку с острым наконечником, собирается с силами и по команде лидера отряда делает шаг вперед. Третий день без изменений — поднять палку, ткнуть в скопление льда и снега под ногами, проверить его на прочность и шагнуть вперед. Ледяной край сопротивляется, но понемногу начинает поддаваться усилиям охотников.

— Эй, Удачливая, начаруй нам койку мягкую, да девку теплую, — охотник из ее отряда, Мич, кажется, дергает ее за рукав, когда она проходит мимо. Конечно, с таким вопросом ему к той же Рональде не подойти, а вот никому толком неизвестная Пенси — знатный объект для шутеечек.

— А койка чтобы была из видерса! — поддерживает его друг, стоящий рядом.

Пенси недовольно зыркает в сторону весельчаков и проходит мимо. И как только у болтунов хватает сил веселиться? Вот она устала и проголодалась. Как раз объявлен привал: все охотники растекаются в поисках удобных мест. И ей хочется отдохнуть без лишних проблем и потасовок.

За спиной фыркают и смеются. Она еще сильнее хмурится и старается не замечать чужие взгляды, а они есть. Не такая уж и тайна — имена участвующих в экспедиции. Никто не вынуждал ее знакомиться со всеми, но тем не менее постепенно это происходит. Так и ее опознали. Истории, которые ходят о Пенси в среде охотников, относятся к разряду диковинных небылиц, так что удивляться нечему: ни скепсису в чужих глазах, ни восхищению, ни зависти. Но у нее нет желания опровергать или подтверждать слухи. По крайней мере, не сейчас.