Дом духов

Эстебан предложил было, чтобы спастись от эпидемии, переехать всей семьей в деревню, но Клара даже слушать его не захотела. Она была занята помощью бедным, и этой ее работе конца-края не было видно. Она уходила очень рано и подчас возвращалась в полночь. Клара сняла одеяла с кроватей, собрала одежду детей, пиджаки мужа. Все шкафы в доме опустели. Унесла все запасы пищи; Педро Сегундо Гарсиа отправлял из Лас-Трес-Мариаса сыры, яйца, копченое мясо, фрукты, кур, а она распределяла все это среди нищих, голодных, больных. Она похудела и осунулась. По ночам снова стала бродить, как сомнамбула.

Отсутствие Ферулы обернулось катастрофой для дома, и даже Нянюшка, которой всегда хотелось избавиться от нее, понимала, как худо без Ферулы.

Когда пришла весна и Клара немного отдохнула, она вновь ушла от реальности в грезы. И хотя она уже не могла рассчитывать на золовку, умевшую навести порядок в «великолепном доме на углу», она отмела от себя все заботы по дому. Все передала в руки Нянюшки и других слуг и погрузилась в мир духов и психических опытов. Заметки в ее дневниках той поры очень путаны, почерк потерял изысканность, каковая была ему всегда присуща. На некоторых страницах были выведены какие-то сплошные линии, в которых с большим трудом прочитывались малюсенькие буквы, а на иных листах едва вмещались три слова, так крупно они были написаны.

Вскоре вокруг Клары и трех сестер Мора собралась группа поклонников Гурджиева и розенкрейцеров, спиритов и представителей богемы; трижды в день они ели в «великолепном доме на углу» и занимались то беседами с духами трехножного стола, то чтением стихов последнего блистательного поэта, нашедшего прибежище у Клары. Эстебан не противился вторжению этих сумасбродов, он давно уже понял: нет смысла вмешиваться в жизнь жены. Но решил, что, по крайней мере, мальчики должны оставаться в стороне от магии; поэтому Хайме и Николас поступили в закрытый английский колледж. Там по любому поводу их пороли розгами, особенно Хайме, который насмехался над британской королевской семьей и в двенадцать лет заинтересовался учением Маркса, некоего еврея, призывавшего к революции во всем мире. Николас унаследовал от своего дедушки Маркоса дух искателя приключений, а от своей матери умение составлять гороскопы и угадывать будущее; но это, по мнению строгих воспитателей колледжа, являлось не преступлением, а просто эксцентричностью, так что ему доставалось меньше, чем брату.

В воспитание Бланки отец не вмешивался. Он считал, что ее судьба – выйти замуж и блистать в обществе, где способность общаться с умершими, если к этому относиться с улыбкой, могла бы казаться чрезвычайно привлекательной. Эстебан полагал: магия, как и религия и кухня, является сугубо женским делом, и, возможно, поэтому испытывал даже чувство симпатии к трем сестрам Мора, но спиритов мужского пола презирал почти так же, как священников. Со своей стороны, Клара не расставалась с дочерью, точно пришитой к ее юбке, приглашала ее на сеансы по пятницам, воспитывала в тесном общении с духами, с членами тайных обществ, с артистами и художниками, которым постоянно помогала. Мать Клары водила дочку в годы ее немоты к беднякам, а теперь Клара, когда шла навещать бедняков, чтобы отнести им подарки и поговорить с ними, брала с собой Бланку.

– Это успокаивает нашу совесть, дочка, – говорила она. – Но ты не помогай бедным. Они не нуждаются в благотворительности, им нужна справедливость.

По поводу справедливости они постоянно спорили с Эстебаном.

– Справедливость! Разве справедливо, чтобы у всех было все поровну? У ленивцев – то же, что и у трудяг? У глупцов – то же, что и у умных? Такого нет даже среди животных! Дело не в богатых и бедных, а в сильных и слабых. Я согласен с тем, что у всех должны быть одинаковые возможности, но ведь есть люди, которые не желают ничего делать. Очень легко протянуть руку и попросить милостыню! Я верю в усилия и в вознаграждения. Я получил то, что у меня есть благодаря собственному труду. Я никогда ни у кого не просил никаких поблажек, не совершил ничего бесчестного, и это доказывает, что любой может, если захочет, разбогатеть, как я. А ведь судьба уготовила мне участь быть бедным писцом в нотариальной конторе. И поэтому я не потерплю в своем доме большевистских идей. Пусть занимаются благотворительностью в домах для бедных, если хотят! Это очень полезно для воспитания сеньорит. Только не приставайте ко мне с глупостями, какие твердит Педро Терсеро Гарсиа, я этого не потерплю!