Дом, где тебя ждут

Отель был выстроен в форме каре, заключавшего внутри небольшой ухоженный парк с двумя бассейнами – взрослым и детским. Поскольку время подходило к полудню, газоны пестрели пляжными зонтами, под которыми нежились розовые тушки постояльцев. Молодая женщина с длинными черными волосами, вытянув ногу, втирала в кожу крем из большой банки. От множества детей мелкий бассейн кипел ключом, взрывая пространство веселой визготней и смехом. В глубокой воде степенно плавали две старушки в темных очках и шутливо топила друг друга молодая пара.

Парень еще раз показал на бассейн, но Аглая отрицательно покачала головой – не пойду. О каком бассейне идет речь, если рядом шумит и бьется прибой Средиземного моря?

Она закрыла глаза и медленно, со вкусом произнесла: «Средиземноморье», чувствуя, как погружается в глубину чудесной и таинственной страны грез.

За границей Аглая была первый раз в жизни, кроме двух однодневных поездок в Финляндию до Лаппеенранты и обратно. Но это не считалось, потому что петербургская мудрость гласит: «Курица – не птица, Финляндия – не заграница».

Гостиничный номер достался крошечный, но комфортабельный. Аглае понравились белые стены, украшенные абстрактными картинами, в которых угадывались ритмы знойной Испании, и минимализм обстановки, состоящей из широкой кровати, низкого столика и сундука-лавки, выполненного под старину.

Отхлебнув кофе, она поставила чашку на перила и прижала к щеке толстокожий пальмовый лист. На эту неделю надо заставить себя не думать о том, что за время отъезда в квартире могут выбить окна, поджечь дверь или вообще разнести все в щепки. У Евгения Борисовича найдется много фанатов, готовых отомстить строптивой предательнице. Есть сегодняшний день, балкон с пальмовой макушкой и ясное небо над головой, а дальше уж как получится.

К пляжу вела вымощенная плиткой дорожка, окаймленная кипенью цветущих кустов невероятной красоты и пышности. Издалека казалось, что на зелень листвы наброшено рваное покрывало из яркого шелка. Отдыхающих было много, и на всех лицах лежала печать расслабленного удовольствия. Несколько иностранных старушек в шортах с веселым визгом учились кататься на роликах. Молодая русская пара громко спорила насчет ресторана. Когда Аглая прошла мимо, молодой человек вдруг оборвал речь и внимательно посмотрел ей в глаза. Аглая поймала себя на том, что напряглась, ожидая удара, но тут же одернула себя, чтоб не выдумывала глупости, и побежала на пляж. Море было теплым, как ванна. Волна то мягко подбрасывала тело вверх, то вдруг, извернувшись, тащила вниз к песчаному дну. Аглая обхватила ноги руками и поплавком кувырнулась через голову. Облепив лицо, намокшие волосы рыжей тиной бултыхались в воде. Хотелось плыть, плыть и плыть, чтобы с холодком трепета почувствовать под собой бездну.

Несмотря на то что купаться в Москве было особенно негде, Аглая хорошо плавала.

Выяснилось это еще до школы, когда Сергей Дмитриевич взял ее купаться на озера. Розовая утренняя заря сулила жаркий день и тихий вечер. Из ивовой корзины на заднем сиденье вкусно пахло жареной курицей.

Сначала «жигули» Ладынина долго катили по лесной дороге сквозь пронизанные солнцем сосновые боры и могучие ельники, густые до такой степени, что казались не зелеными, а синими. О лобовое стекло бились бабочки, и Аглае было жалко их до слез.

В березовой роще Сергей Дмитриевич остановил машину и сказал:

– Пойдем, Глаша, поищем землянику.

Травка под ногами стелилась меленькая и низкая – каждая ягодка на виду. В тенистых местах земляника была темная и крупная, а пригорок будто осыпан красным бисером. Воздух звенел от щебета птиц и густого жужжания пчел.

Запрокинув голову к верхушкам деревьев, Сергей Дмитриевич сказал:

– Помяни мое слово, Аглая, пройдут годы, в твоей жизни случится много плохого и хорошего, но ты всегда будешь помнить эту березовую рощу и вкус земляники. И знаешь почему?

– Почему? – рот был набит ягодами, и спросить получилось невнятно.

Сергей Дмитриевич сорвал веточку орешника и посмотрел ее на просвет:

– Потому что в таких местах в душе появляется чувство Родины.

Тогда Аглая не поняла его слов, но сейчас, качаясь на волнах, видела перед собой пусть прекрасное, но чужое небо и вспоминала ту березовую рощу в осыпи спелой земляники. Шум пляжа убаюкивал. То здесь, то там из воды поплавками торчали головы купающихся людей. За линией буйков вызывающе мелькала ярко-красная резиновая шапочка, в сторону которой направлялась лодка охраны.

– Привет, я знаю, тебя зовут Аглая!

Перевернувшись со спины на живот, Аглая увидела возле себя парня из отеля. Он приподнял на лоб очки для плаванья и широко улыбнулся.

Она хмыкнула:

– Невелика хитрость. Ты стоял сзади меня на регистрацию и подсмотрел мое имя в билете на самолет. Я видела, как ты тянешь шею.

– Точно! Глазастая. Я Никита, живу в Южном Бутово. А ты откуда?

У него было широкое лицо и очень коротко стриженные темные волосы.

Едва не выпалив, что из Петербурга, Аглая вовремя прикусила язык.

– Секрет.

Он легко согласился: