Дом, где живет смерть

Машина О’Брайна стояла не у подъезда, а сбоку, задними колесами посреди клумбы — подъезжая к дому, он из предосторожности свернул с дороги и проехал напрямик через парк. Стэнфорд пролетел по центральной аллее прямо к подъезду и очень резко затормозил: на сырой земле машину занесло, и она боком ударилась о каменный столбик, увенчанный звериной головой. Бэрридж больно ударился коленом, а Пат ткнулась головой ему в спину. Входная дверь была открыта. Когда Бэрридж взялся за массивную металлическую ручку, где-то в глубине дома грохнул очень громкий выстрел. На секунду они застыли в ожидании следующего выстрела, однако в доме воцарилась глубокая тишина. Пат вскрикнула и первой вбежала в дом. Мужчины старались догнать ее, но безуспешно: в отличие от них, она хорошо ориентировалась в доме, что давало существенное преимущество, и ее светло-сиреневый халат мелькал впереди, указывая им путь. Почему-то она не воспользовалась центральной лестницей, а сразу бросилась по первому этажу налево — эта часть дома была Бэрриджу совсем незнакома. Преодолев крутую винтовую лесенку, они оказались на втором этаже. На последних ступеньках они наконец догнали ее.

— Где-то здесь, — сказала она, задыхаясь.

Бэрридж схватил ее за руку:

— Дальше не ходите! Стойте тут и не высовывайтесь.

Перед ними был широкий коридор, ярдов через пятнадцать поворачивающий направо. До поворота в него выходили четыре двери, по две с каждой стороны; все они были закрыты. Сделав знак Стэнфорду, Бэрридж бесшумно двинулся вдоль стены. Больше всего его беспокоила тишина: кроме дыхании Стэнфорда за спиной, он не слышал ни одного звука, а выстрел был только один. Это наводило на мысль, что их приезд замечен и убийца, расправившись с О’Брайном, затаился, выжидая подходящего момента для бегства или нападения. Или он уже успел покинуть дом, воспользовавшись другим путем? Как бы то ни было, им, при отсутствии оружия, приходилось соблюдать особую осторожность. Поравнявшись с первой дверью, Бэрридж медленно нажал на ручку, а сам отпрянул назад. Дверь бесшумно открылась — пустота. Такой же маневр и с тем же результатом он повторил со второй, третьей и четвертой дверью. Он уже подумал, что Пат ошиблась, приведя их в этот коридор, однако, не утратив осторожности, и на ручку пятой двери, уже за поворотом, нажал так же плавно и бесшумно, как и на ручку первой. Вначале дверь подалась, но затем Бэрридж почувствовал, что изнутри что-то мешает. Щель была слишком узка, чтобы рассмотреть комнаты: виднелся лишь кусок пустой стены, и было непонятно, во что упирается дверь, но это что-то было мягким. Бэрридж надавил сильнее, дверь подалась еще немного, при этом снизу раздалось какое-то шуршание и он увидел торчащий из-за двери мужской ботинок — за дверью кто-то лежал и своим телом мешал открыть ее; повсюду по-прежнему царила мертвая тишина. Бэрридж боком протиснулся внутрь: возле двери на боку, скорчившись, лежал человек, левая полусогнутая рука закрывала его лицо, а правая, вытянутая вдоль тела, сжимала револьвер. То, что это был не О’Брайн, Бэрридж определил сразу. Середина комнаты была загромождена кучей какого-то хлама, наваленного вокруг бильярдного стола.

— Кто это? — спросил Стэнфорд, вошедший следом за Бэрриджем и теперь разглядывавший мертвого.

— Сейчас посмотрим.

Бэрридж наклонился над телом, но не успел прикоснуться к нему, как Стэнфорд стиснул его плечо.

— Смотрите, там еще кто-то! — Он указал на кучу хлама.

При виде рыжей шевелюры Бэрридж подумал, что они опоздали. Опустившись на колени, он быстрыми и точными движениями хирурга обследовал тело в поисках раны, но к своему удивлению, не обнаружил никаких повреждений.

— Откройте окно, — попросил он Стэнфорда, поскольку грязные стекла пропускали мало света.

Особенно тщательно он ощупал голову О’Брайна, однако опять ничего не обнаружил, хотя лицо Аллана было болезненно-бледным.

— Жив? — спросил Стэнфорд.

— Да. Не пойму, что с ним.

— Одежда в порядке, так что драки между ними не было, — сказал Стэнфорд. — Его могли ударить по голове чем-нибудь тяжелым и мягким, вроде мешка с песком. — Он оглядел пол, но ничего подходящего не увидел и, отойдя от Бзрриджа, занялся человеком у двери. — А этот готов! Застрелен. — Он вернулся к Бэрриджу.

Ресницы О’Брайна дрогнули. Открыв глаза, он с недоумением уставился на них.

— Мы решили, что наше присутствие вам не помешает, — сказал Бэрридж, помогая ему сесть.

О’Брайн поднес руку к голове и потер затылок. Хотя он узнал Бзрриджа, взгляд его голубых глаз был затуманен, как у человека, еще не совсем очнувшегося. Через минуту он полностью пришел в себя.

— Он мертв? — спросил О’Брайн, посмотрев на тело возле двери.

— Да, — ответил Стэнфорд, но в это время, опровергая его слова, человек издал слабый стон.

О’Брайн вздрогнул и быстро встал, однако резкое движение оказалось ему не но силам, он покачнулся и тяжело оперся о подоконник. Стэнфорд остался рядом с ним, а Бэрридж наклонился над раненым и, увидев его лицо, издал возглас крайнего изумления.

— Что за чертовщина?! Он же должен сидеть в тюрьме!