Дом Гуччи. Сенсационная история убийства, безумия, гламура и жадности

– Именно это поразило меня, когда я в следующий раз вошел в его офис в понедельник утром, – рассказывал бывший административный директор «Гуччи» Марио Маззетти. – Кроме его личных вещей, все остальное было таким же, как и раньше, за исключением картины Родольфо, которой там больше не было.

В ту пятницу вечером Маурицио пригласил небольшую группу менеджеров «Гуччи», включая Маззетти, в свою квартиру в Лугано на приватный ужин.

Пока одинокий официант осторожно обходил стол, Маурицио объяснил им, что продал свою долю в «Гуччи».

– Я сделал то, что должен был сделать, – просто сказал он. – Я просто хотел, чтобы вы знали, что я сделал все, что мог, но они оказались сильнее. У меня не было выбора.

Когда Маурицио позвонил и сказал, что он согласится на продажу, «Инвесткорп» отреагировала мгновенно. Документы уже были подготовлены, и Рик Свенсон и еще один исполнительный директор «Инвесткорп» вылетели в Швейцарию на закрытие сделки. Они договорились о цене в 120 миллионов долларов.

– В швейцарском банке, где подписывали документы, меня поместили в комнату, а Маурицио заперли в другом конференц-зале со всеми его адвокатами, а я хотел его видеть, – сказал Свенсон. – Он также был моим другом, и никто не видел его в течение нескольких месяцев, поэтому я продолжал выходить в холл, чтобы посмотреть, смогу ли я его мельком увидеть.

Наконец Свенсон промаршировал к двери конференц-зала, распахнул ее и увидел четырех или пятерых адвокатов и Маурицио, ходившего, заложив руки за спину.

Маурицио остановился, и его лицо просияло.

– Buongiorno, Рик! – сказал он, подходя к Свенсону и обнимая его по-медвежьи, в стиле Гуччи.

– Это безумие! Мы же друзья, – продолжил Маурицио. – Я не собираюсь сидеть здесь со всеми этими юристами.

И они, болтая, вместе пошли обратно по коридору.

– Маурицио, – наконец сказал Свенсон, пристально глядя на человека, с которым он так тесно сотрудничал в течение последних шести лет, – я сожалею о том, как все обернулось, но я хочу, чтобы ты знал, что мы действительно верили в тебя и в твою мечту о «Гуччи», и мы сделаем все возможное, чтобы воплотить твое видение в жизнь.

– Рик, – сказал Маурицио, медленно качая головой. – Что мне теперь делать? Отправиться в плавание? Мне больше нечем заняться!

Глава 14. Жизнь в роскоши

Утром в понедельник, 27 марта 1995 года, Маурицио Гуччи, как обычно, проснулся около семи утра. Несколько минут он лежал неподвижно, прислушиваясь к дыханию Паолы. Она прильнула к нему на массивной кровати в стиле ампир с четырьмя неоклассическими колоннами, увенчанными золотым шелковым балдахином и резным деревянным орлом. Это была великолепная кровать, достойная короля, но Маурицио любил быть величественным. Он рыскал по Парижу в поисках мебели в стиле ампир вместе с Тото Руссо, привившим ему любовь к ней, называя ее «элегантной, но не помпезной».

Кровать вместе с другими предметами, которые он собирал на протяжении многих лет, находилась на складе, пока он и Паола Франки, бывшая Коломбо, наконец не переехали в трехэтажную квартиру на Корсо Венеция почти год назад. В то время Маурицио и Паола были вместе уже более четырех лет, но на завершение ремонта ушло два с лишним года. Тем временем Маурицио жил в маленькой холостяцкой квартире на Пьяцца Бельджойзсо, тихой площади с домами восемнадцатого века, окруженной внушительными мраморными палаццо сразу за Дуомо. Паола жила в кондоминиуме, принадлежащем ее бывшему мужу, с девятилетним сыном Чарли.

Величественные палаццо девятнадцатого века выстроились вдоль Корсо Венеция, широкой улицы без зелени, которая тянется на северо-восток от площади Сан-Бабила мимо Джардини Публичи – городского сада Милана. Палаццо, где жили Маурицио и Паола в апартаментах № 38, находится прямо напротив станции «Палестро» на красной линии метро Милана и по диагонали от Джардини Публичи. Его классический фасад, отделанный необычной штукатуркой цвета бамии, выглядит довольно лаконично по сравнению с другими зданиями, стоящими вверх и вниз вдоль проспекта.

Маурицио познакомился с Паолой в 1990 году на частной вечеринке в танцевальном клубе Санкт-Морица. Привлеченный ее красотой, белокурыми волосами и гибкой высокой фигурой, он болтал с ней в баре. Они выяснили, что знали друг друга подростками, когда общались в одной группе друзей на пляжах Санта-Маргериты. Маурицио нравилась непринужденная манера Паолы и ее легкая улыбка – она казалась полной противоположностью Патриции во всех отношениях. Кроме двухлетней связи с Шери, у Маурицио не было никаких других серьезных отношений с тех пор, как он бросил Патрицию, продолжавшую занимать важное место в его жизни, хотя они и жили врозь. Они часто разговаривали и часто спорили. Он устал от конфликтов, но ему не хватало времени или энергии для других отношений. Маурицио также очень боялся СПИДа и, как известно, просил своих партнерш сдать кровь на анализ, прежде чем лечь с ними в постель.