Дом Гуччи. Сенсационная история убийства, безумия, гламура и жадности

Тем временем Фланц распорядился отремонтировать и расширить офисы «Гуччи» в Скандиччи, которые за годы забвения обветшали. Он обновил административные кабинеты, сделав их более элегантными. Рядовые сотрудники и секретариат прошли курсы повышения квалификации – многим из них не хватало необходимых административных или языковых навыков.

Фланц взял за правило каждый день спускаться из своего административного офиса на фабрику, чтобы поговорить с рабочими и посмотреть, как они работают.

– Я провел большую часть своей карьеры в сфере нематериальных финансовых услуг, – говорил Фланц, – так что мне нравилось наблюдать, как мастер собирает сумочку, как он перекатывает слои кожи на деревянной форме и помещает несколько листов газеты между ними, чтобы сумочка не мялась. Сейчас существуют синтетические материалы, которые, вероятно, гораздо лучше подходят для этого, но рабочие объяснили мне, что они все еще пользуются газетами, чтобы отдать дань традициям. У них все еще были стопки итальянских газет, из которых они аккуратно вырывали несколько листов, чтобы класть в сумочки.

– Как только я сменил Маурицио, я перестал быть членом правления «Инвесткорп». Моей задачей было постараться сделать «Гуччи» как можно более успешной, – вспоминал Фланц. – Я становился каким-то одержимо верующим.

Немиру Кирдару не потребовалось много времени, чтобы понять, что «Инвесткорп» потеряла еще одного человека из-за «Гуччи» – через год модный дом перевел Фланца на Дальний Восток, чтобы изучить новые инвестиционные возможности.

– «Три жертвы», – криво усмехнулся Кирдар позже, имея в виду Пола Димитрука, Андреа Моранте и Билла Фланца.

– Я влюбился в «Гуччи», – признавался он, – но я не хотел, чтобы с моими людьми случилось то же самое. В «Инвесткорп» мы заключали десятки сделок, и, если бы я терял людей из-за каждой, я бы вылетел из бизнеса! – говорил Кирдар.

После того как Риччи, новый директор по персоналу, закончил работу по увольнению около 150 человек – без особого шума со стороны профсоюзов, – он сказал Фланцу, что хочет устроить вечеринку. «Вечеринку?» – удивился Фланц.

– Все потешались надо мной по этому поводу, но после того, как закончили, мы устроили большую вечеринку в Казеллине. Это выглядело легкомысленно, но это был сигнал для всех, – сказал Риччи.

Он нанял поставщика провизии и заказал столы на лужайке за офисами фабрики на вечер 28 июня 1994 года, пригласил около 1750 человек, включая сотрудников и поставщиков «Гуччи», на роскошный шведский стол на тех самых лужайках, где когда-то летали сумки во время семейных войн Гуччи.

– Эта вечеринка была чрезвычайно важна, – сказала Альберта Баллерини. – Это был сигнал о том, что «Гуччи» возвращается во Флоренцию, что это флорентийская компания с флорентийскими корнями.

В мае 1994 года Доун Мелло ушла с поста креативного директора «Гуччи», чтобы вернуться к Бергдорфу Гудману в качестве президента, и «Инвесткорп» пришлось думать, кем ее заменить. Немир Кирдар поддался было искушению привлечь известного дизайнера – он думал о ком-то вроде Джанфранко Ферре, – но советник «Инвесткорп» и член правления «Гуччи» Сенкар Токер быстро разрушил его надежды.

– Я объяснил, что не только «Гуччи» не может позволить себе кого-то вроде Ферре, но и что ни один известный дизайнер даже не подумает о том, чтобы пойти в «Гуччи» в такое время, – сказал Токер. – Никто не рискнул бы испортить свою репутацию!

Мелло рекомендовала Тома Форда. Несмотря на то что он был молодым дизайнером, о котором никто никогда не слышал, он произвел на Токера и других впечатление яркого, разумного, красноречивого, надежного и способного человека – в конце концов, он в одиночку разработал все одиннадцать коллекций «Гуччи»!

– Том Форд был там! – вспоминал Сенкар Токер, который продолжал помогать «Инвесткорп» в переходный период. – Компания «Гуччи» не была домом моды, пока Том не превратил ее в дом моды, и никто не предполагал, что он сумеет, – рассказывал Токер.

В то время Том, измученный и деморализованный, тоже подумывал об уходе. Он чувствовал себя разочарованным и подавленным – в течение четырех лет он разрабатывал коллекции для «Гуччи» в соответствии с тем, что говорили ему Маурицио и Доун. В компании разгорелись жаркие дебаты: следует ли «Гуччи» поддерживать «классическое» направление стиля, за которое выступает Маурицио, или она должна попытаться использовать более модный дизайн?

– У Маурицио была очень твердая позиция по поводу того, как все должно выглядеть, – вспоминал Форд. – Продукт «Гуччи» был округлым, коричневым, изогнутым и мягким для прикосновения женщины. Я все время хотел сделать черное! Все, с кем я разговаривал, говорили: «Отвали!» – рассказывал Форд.

Во время поездки в Нью-Йорк он даже обратился к модному астрологу, который обслуживал нескольких других дизайнеров. Та сказала ему: «Оставь «Гуччи», тебе там нечего делать!»

Пока бушевали дебаты о стиле, де Соле и Форд спокойно согласились пойти по пути более модного дизайна.