Дом Гуччи. Сенсационная история убийства, безумия, гламура и жадности

Он представил свою первую сольную мужскую коллекцию во время сезонной выставки мужской одежды Питти Уомо во Флоренции, на небольшом приватном показе мод в историческом офисе «Гуччи» на Виа делле Кальдайе. Пока журналисты сидели на складных стульях под расписанным фресками потолком в комнате наверху, где мастера «Гуччи» когда-то шили свои сумки, Форд отправлял мускулистых мужчин-моделей в облегающих ярких бархатных костюмах на покрытый ковром подиум, их лакированные мокасины сверкали металлическим блеском в свете ламп. Он знал, что напал на след.

– Я никогда не забуду выражение лица Доменико, когда человек в розовом костюме вышел на подиум, – сказал Форд позже. – Он был в шоке! Модель была одета в розовый мохеровый свитер, очень обтягивающий, бархатные брюки и туфли цвета металлик. У Доменико отвисла челюсть. Он был ошеломлен.

Пока пресса восторженно аплодировала, Форд понял, что это момент его славы. Впервые за четыре года работы в «Гуччи» он вышел на подиум и поклонился, на его лице появилась дерзкая улыбка, как будто он только что придумал шутку и собирался ее рассказать.

– У меня было так много сдерживаемой энергии, – вспоминал Форд. – Мне никогда не предлагали выйти на подиум, когда там были Маурицио и Доун, и я просто решил, что это мой шанс! Я не спрашивал ничьего разрешения, я сделал шоу, разработал одежду, которая, по моему мнению, была правильной, и я просто взял и вышел. Иногда в жизни вам приходится что-то предпринимать, если вы хотите двигаться вперед!

То, что шокировало де Соле, взбудоражило модную прессу. На следующий день де Соле, его жена и две дочери с волнением изучали восторженные отзывы, когда отправились в Кортина-д’Ампеццо в итальянских Доломитовых Альпах на лыжный отдых.

Ажиотаж вокруг Форда и того, что он делал с «Гуччи», нарастал. Когда в марте пресса и покупатели заняли свои места на женских показах «Гуччи», они болтали и сплетничали в возбужденном ожидании под сверкающими люстрами Società dei Giardini, миланского садового клуба, а не в гигантском зале Фиера. Садовый клуб обычно открывал свои двери для высшего общества Милана, а не для международной модной тусовки. Двадцать три года назад tutto Milano[43] праздновал свадьбу Маурицио и Патриции в этих самых комнатах. В тот вечер напряжение гудело за высокими застекленными дверями, ведущими в выставочный зал. Всем было любопытно посмотреть, что будет делать Форд. Он подписал контракт с самым востребованным продюсером модных показов Кевином Криером и впервые нанял топ-моделей.

– Тогда для нас было очень важно провести шоу с топ-моделями и профессиональным продюсером, – вспоминал Форд.

Когда свет в помещении погас, из динамиков зазвучала драйвовая ритмичная музыка, и яркий белый луч прожектора ударил в подиум. В этот момент вышла модель Эмбер Валлетта. Зрители ахнули. Она была потрясающей юной Джули Кристи![44] Валлетта была одета в светло-зеленую атласную рубашку, расстегнутую почти до пупка, и пару низко сидящих облегающих синих бархатных джинсов с темно-зеленым мохеровым пальто. На ее великолепных ногах красовались новые туфли-лодочки из лакированной кожи клюквенного оттенка с наборным каблуком. Ее взъерошенные волосы падали на глаза, а губы, слегка приоткрытые, отливали бледно-розовым.

«О-о-о, кажется, будет весело», – подумала Гейл Пизано, старший вице-президент и директор по продажам «Сакс, Пятая авеню». Зрители охали и ахали, когда их стулья вибрировали от музыки, а девушки шагали по подиуму под ярким светом прожекторов, одна ослепительнее другой.

– Это было горячо! Это был секс! – сказала Джоан Канер, старший вице-президент и директор по моде Нейман Маркус. – Девушки выглядели так, словно только что сошли с чьего-то частного самолета. Вы просто знали, что в такой одежде вы будете выглядеть так, будто живете на грани – делаете и получаете все, что хотите!

Знойные взгляды, влажные губы, бархатные облегающие брюки, атласные рубашки и мохеровые куртки разлетелись по обложкам и внутренним разворотам модных журналов по всему миру.

– Непринужденная сексуальность всего этого произвела гипнотический эффект, заставивший аудиторию замереть на своих местах, – писал «Харперс Базар», а модный критик «Нью-Йорк таймс» Эми Спиндлер окрестила Форда «новым Карлом Лагерфельдом», ссылаясь на родившегося в Германии дизайнера, нанятого в 1983 году для обновления «Шанель».

– Я знал, что коллекция станет хитом, с того момента, как начал работать над ней, – позже говорил Форд. – Я вложил в нее всю свою энергию, и я просто знал это. Она изменила мою карьеру.

Но только когда Форд вошел в шоу-рум на следующий день, он понял, насколько успешным было шоу.

– Нельзя было пройти через дверь! – говорил он. – В шоу-руме была толпа. Это была полная и абсолютная истерия. Покупатели приходили без предварительной записи; некоторые из них даже не видели шоу, но они слышали о нем и хотели прийти.