Дом хрустальный на горе…

У Мурата не было проблемы выбора между точными и гуманитарными предметами. С первого класса, куда он, семилетний, бежал, что называется, вприпрыжку, учился легко и с удовольствием. Зубрилой уж точно не был, но в каждом предмете, будь то химия, физика или биология, находил для себя особые причины увлечённости. Например, прочно позабытая сегодня география стала для него не просто предметом школьной программы. Для Мурата она была серебряным ключом, с помощью которого он открывал своему неуёмному сердцу огромный мир страны и планеты, в который всегда готов был погрузиться без остатка.

Ему было интересно всё, и самым большим увлечением ещё в младших классах стали путешествия по карте. Одноклассники подчас с открытым ртом слушали его рассказы о великих открытиях и путешествиях, о борьбе и преодолении людьми трудностей с целью освоения немереного земного пространства. С указкой в руке он с лёгкостью «мчался» по Транссибирской магистрали, без запинки называл города и области, нанизанные на великий рукотворный железный путь от центра государства и до самого его края, от Москвы и до Владивостока, и повествовал с таким жаром и увлечённостью, словно сам преодолел ту дорогу множество раз.

Поскольку очень любил Чехова, то старался, например, понять, почему известный всей России писатель, успешный и к той поре уже вполне материально благополучный человек, вдруг бросает всё и едет на Сахалин, суровый остров в не менее суровом море, который в империи иначе как общероссийским острогом и не называли. Учителя удивлялись способности этого мальчишки (такого, как и все, живого и крикливого на футбольном поле) сосредоточенно анализировать события и факты, причём не только в их хронологической последовательности, но и в исторической взаимосвязи. Его ответы на уроке подчас удивляли учителей, поскольку были неожиданны в своих предположениях и выводах, а главное – в них совсем не по-детски переплетались частности с общими тенденциями. Часто слово «почему?» становилось для него ключевым, особенно когда он погружался в книги литературных мыслителей, и стало ещё более важным, когда однажды Мурат прикоснулся к великой книге – Корану…

Мурат и его команда

Ещё в раннем детстве, когда бабушка Мелеч начинала читать Коран, он внимательно вслушивался в ритмику малопонятных слов и просил её перевести их на адыгейский язык. В советское время государственные атеистические барьеры довольно прочно отделяли молодёжь от религии, но Мурат (безусловно, погружённый в существовавшую действительность) никогда не ставил под сомнение вещие мысли Корана и как-то однажды, вслушиваясь в мелодию его формулировок, осторожно тронув бабушку за рукав, тихо промолвил:

– Нана, как мудро и свято звучит эта книга! Как многому хорошему она может научить каждого…

Уже позже, в тяжкие периоды болезни, он чаще всего вспоминал школу. Тогда казалось, что жизнь не имела и не будет иметь тёмных или полутёмных тонов, тем более что с кипучестью своей натуры он уже с первых классов становился безусловным флагоносцем. Причём не формальным, не назначенным кем-то сверху, а тем самым вожаком, которого ребячья среда всегда определяет практически безошибочно. Да и педагоги сразу заметили, что в этом мальчике заложены не просто активные лидирующие качества, когда, скажем, очень хочется быть впереди ватаги, дабы направить её действия, прежде всего, на укрепление амбиций вожака (нередко не самого лучшего свойства), а задатки настоящего лидера, смелого, но разумного и всё понимающего.

Мурат с однокурсником Сергеем Кириченко. 1981 г.

С первых школьных дней Мурат занимает место ярко выраженного коллективиста. Это когда лидер – основной «заботник» обо всех. Его охотно и единогласно избирали старостой класса, председателем совета пионерской дружины, секретарём комитета комсомола школы.

Именно коллектив становился его стихией, средой выявления лучших человеческих качеств, а из них самое заметное – доброжелательность ко всем, кто его окружал. В ребячьей среде есть такое хорошее понятие – заводила. Он и был тем самым заводилой, заводным, от которого во все стороны шли «приводные ремни» добрых дел, будь то подготовка новогоднего вечера или сооружение птичьих кормушек, организация конкурса стенных газет или тимуровского движения. Ещё в ранние годы, перечитав лучшие книги почти всех детских писателей, Мурат более всего выделил Аркадия Гайдара с его «Школой» и «Тимуром и его командой», настольную книгу мальчишек и девчонок тридцатых годов, которые брали под опеку пожилых людей, ветеранов Гражданской войны, больных, одиноких, немощных. Как и в те далёкие предвоенные годы, псейтукская ребятня по звонкоголосой команде Мурата разбегалась по дворам и подворьям, колола дрова, помогала кормить домашний скот и птицу, таскала воду, наводила порядок в доме, приносила старикам лекарства и хлеб.