Дом Кобылина

Владимир Леонидов Дом Кобылина

Роман Владимира Леонидова продолжает линию, начатую в научно-популярном произведении "Про тульского оружейника и часовщика Кобылина Ивана Ивановича" и с исторической достоверностью воссоздаёт генеалогическое дерево оружейной династии Кобылиных с XVII столетия до наших дней. Создание романа "Дом Кобылина", основанного на реальных событиях и историях персонажей, было бы не возможно без семейных архивов детей, братьев и родителей моего деда Михаила Акимовича Кобылина, архивных документов ГАТО, консультаций директора научно-культурного центра ГМПЗ "Музей-усадьба Л.Н.Толстого "Ясная Поляна" Сурина Евгения Викторовича и главного палеографа ГУ ГАТО Бритенковой Людмилы Владимировны. Автор выражает огромную благодарность этим людям и организациям, которые они представляют.

ЧАСТЬ 1 Основоположники рода оружейников и часовщиков

ГЛАВА 1 Иван Кобылин Меньшой

Иван Кобылин Меньшой сидел на лавке в помещении своей мастерской, что на Оружейной слободе в Заречье, пристально осматривая носки своих сапог, тускло блестевших в местах, на которые он недавно поплевал и растёр сукном, дабы привести их в божеский вид. Частенько во время создания ружейных замков, сидя за верстаком или наковальней один на один со своими думами, Иван Меньшой проговаривал какие-то свои отрывочные мысли вслух, доверяя их разложенным на верстаке деталям, инструментам и своим сырым почернелым стенам. Замочных дел мастер Иван не сразу оборотился на шумно вошедшего в мастерскую Максима Перфильевича Мосолова, старосту корпорации казённых кузнецов, основная обязанность которого, – быть на Туле в Оружейной (кузнецкой) слободе для усмотрения в оружейных делах над оружейными мастерами.

– Как продвигается твоё замочное дело Ивашка? – прямо с порога поинтересовался Мосолов.

– Давеча сладил 19, нонче ужо 14-й скован да склёпан! – слёту отрапортовал Кобылин Меньшой.

– Да ты стал большой мастер, молодца… и доселе лучший! – оглядев готовые изделия, похвалил Ивана Максим Перфильевич, – точь-в-точь в поверочный калибр делаешь!

Казенный интерес, именно – организационно-техническое обеспечение производства – тогда была главнейшая забота старосты и его помощников, и с этим интересом связаны все их обязанности. На старосту того времени, а было это в мастеровой Туле 1722 года, возлагалась обязанность завести книгу для записи всех тульских казенных кузнецов, организовать учет их отлучек и работы по найму. Очерченный в указе царя Петра круг лиц, привлекавшихся к управлению слободой, невелик: староста и товарищи, определенные к нему для помоществования и у приему: мастера замочный, станочный и два – ствольного дела, и для помощи просто замочник и промышленник плавильных кузниц, а также и солдат.

– Что Максим Перфильич ты нонче такой весёлый? – спросил Иван, осмотрев довольного старосту.

– Обмозговали в магистрате новые реформы. Послабления вышли. Давеча Его Величество царь Пётр разрешил всем без исключения людям всяких чинов и званий, которые похотят вечно или временно работать в одном из оружейных цехов, записываться у цеховых старост. Было то, что …начальник на начальнике и начальником погоняет… Как позапрошлого году семь человек, да с Андреем Ареховым в два тура были избраны для отправления здесь в Оружейной слободе мирских наших собственных дел и между нами всякого счету, и для выбору в надзиратели, в целовальники и в иную службу к оружейным и протчим государевым делам, – вспомнил Максим Перфильевич, почесал за ухом и добавил, – эвона, рыбу в Упе ловить не давали, да ещё эти десятники и сборщики мирских денег на нашу голову. Так нонче послабления.

– Добрые, однако…, вести!

– Есть разные и путаные и добрые. Сенат и Синод вишь определили просить Петра I принять наименование Императора, Великого и Отца Отечества. Крестьяне в слободу потянулись, так их обучить надо новому для них ремеслу. А патриархов то больше у церкви нет.

– Как так.

– Новое устройство с каким-то коллегиумом, прости господи.

– Ну и дела, да-а-а…, – перекрестился замочный мастер.