Дом костей

– Он был на год старше меня, но даже тогда являлся любимчиком нашего Дома. Он был лучшим в своем классе, не только популярным, но и добрым. – Одиль снова выглядела задумчивой, пока ее мягкая улыбка не окрасилась горечью. – Он всегда старался поступать правильно. Всегда пытался быть героем. По-видимому, во время испытания один из его слабых одноклассников стал жертвой пары гейстов, и Локк остановился, чтобы спасти его, из-за чего не пришел к финишу до рассвета. Конечно, его действия только еще больше расположили к нему мать и остальных обитателей Дома. Провал означал еще один год обучения, но более сурового наказания не последовало. Думаю, Светлана была только рада оставить Локка рядом, особенно учитывая, что всего несколькими месяцами ранее умер ее муж. Полагаю, все сложилось как можно лучше… На следующий год мы вместе сдавали экзамены и были назначены друг другу в пару. Мы прослужили два года, прежде чем образовался Пролом и нас отправили на восток.

Рен нахмурилась. Ее лишили Гибели призраков и изгнали, в то время как Локка просто погладили по головке и он еще год проходил в любимчиках Дома?

Одиль кивнула, увидев ее сердитое выражение лица.

– Когда дело касалось ее драгоценного Локка, леди Светлана нарушала все правила. Для Вэнса она тоже сделала несколько исключений, несмотря на то что так и не простила его за возвращение домой живым, когда ее первенец погиб. И все же она не изгнала его за тот беспорядок, который он устроил с королевской помолвкой. Светлане нужен был наследник, а выбора у нее не осталось. Так что теперь ты здесь, расплачиваешься за грехи своего отца, а я каким-то образом должна тебя защитить.

Рен просто уставилась на Одиль, разинув рот. За всю ее жизнь никто не говорил с ней так прямо, без обиняков. Она расслабилась от огромного прилива облегчения. Внезапно девушка почувствовала, что ее понимают, что она не так уж одинока. Ее колени подогнулись, и она опустилась на ближайший стул.

– Вы правы, – сказала она. – Все это чушь собачья.

Последовала пауза, а затем Одиль рассмеялась глубоким раскатистым смехом.

– Хорошо сказано, младшая Грейвен. Хорошо сказано. – Она склонила голову набок, мгновение разглядывая Рен, а затем поднялась на ноги и направилась к шкафу, который стоял сбоку. Раздался какой-то звон, и Одиль вернулась с бутылкой и двумя стаканами в руках.

– Да, это самая настоящая чушь собачья, – сказала она, наливая по изрядной порции прозрачной жидкости в каждый стакан. Рен взяла свой, понюхала и почувствовала, как от знакомого резкого запаха на глаза навернулись слезы. Это был алка – дистиллированный на севере спирт, любимый напиток ее отца. Одиль одним глотком осушила половину своего стакана и вздохнула, снова откидываясь на спинку стула. – Но разве мы не верные слуги нашего Дома? Так что я выполню свой долг. Буду заботиться и оберегать тебя так же надежно, как…

– Но в том-то и дело, – перебила Рен. Она быстро глотнула алки и ахнула, когда та прочертила огненную дорожку в горле. Девушка прокашлялась, но ее слова все равно прозвучали не более чем хрип. – Я не хочу быть в безопасности.

– Чего же ты хочешь?

– Я хочу стать валькирией… Даже если провалила испытание. Не знаю, как долго я здесь пробуду, но хочу извлечь из этого приключения максимум пользы.

Что-то промелькнуло во взгляде Одиль, что-то, почти похожее на одобрение.

– Прекрасно. Так мы и сделаем. Для начала устроим тебе экскурсию.

– По Крепости?

Одиль обернулась в дверном проеме и, улыбнувшись, покачала головой.

– По миру за ней.

Они облачились в доспехи: Рен отыскала кости в своей сумке, что оставила в соседней комнате, а Одиль тем временем вошла в боковую комнату. Поскольку она была жнецом, а не валькирией, ей защитой служило длинное черное и развевающееся одеяние. У Рен же были и доспехи, и оружие, пристегнутые ремнями к каждому дюйму ее тела.

Одиль приподняла бровь.

– Парные клинки, – пробормотала она, кивая на мечи, которые виднелись за плечами Рен. – Как у Локка, хотя он носил их на поясе. Вэнс же предпочитал дальнобойную артиллерию. Не любил пачкать руки.

Рен усмехнулась. Она наслаждалась каждой крупицей информации, которую Одиль сообщала о ее семье, особенно об отце. Девушка поняла, что часто ставила Вэнса на пьедестал, особенно в сравнении с собой, так что было приятно осознавать, что у него тоже имелись недостатки. Возможно, их было даже больше, чем у нее. Локк тоже не был идеален, и это делало братьев более похожими на реальных людей. На семью.

Когда они подъехали к воротам, одно слово Одиль тут же заставило стражников пропустить их.

Сначала они подняли решетку, сделанную из костей, а затем со скрипом отворили широкие деревянные двери.

Земля за воротами была серой и бесплодной: все деревья или зелень, которые когда-то могли здесь расти, вырубили, чтобы поддерживать оборону.

Здесь же пролегала дорога, оставшаяся еще с тех времен, когда Стены не было. Ворота явно построили поверх, заранее позаботившись об ее использовании. По этой дороге было легко въезжать и выезжать патрулям, позже она раздваивалась, направляясь вдоль Стены, на север и юг.