Дом, который построил Майк

Кроме обычной перьевой ручки Максима Горького итальянского производства в наследство от моего деда мне еще досталась кавалерийская (в пол) шинель с синими ромбами родного до боли Наркомата Внутренних Дел.

Благодаря этой уникальной форме одежды в феврале 1987 года, в "Сайгоне", я выглядел очень даже выгодно по прикиду, выгоднее, чем другие мои юные соотечественники по впискам и тусовкам по квартирам друзей. Неоднократно ловя на себе заинтересованные взгляды симпатичных клюшек, я пошел еще дальше и в этом же самом "Сайгоне" развел на сотню грина какого-то забежавшего выпить кофейной бурды бундеса неопределенных молодых лет.

Легко.

Сделке предшествовал достаточно активный спор на тему, кто же в самом то деле более вежлив, доброжелателен и непритязателен к идиотским выходкам других - русские или немцы. В качестве прямого доказательства, что русский народ добрее и лучшее, я ему предложил за сотню долларов такую вещь - в 12 часов по полудни я посру (как в эпоху доисторического материализма - говном) в центре Невского проспекта, на пешеходном переходе. И это не произведет никакого впечатления на окружающих, они просто деликатно промолчат, в лучшем случае вежливо улыбнутся. Меня даже не завалит ментовка.

Он посмеялся такому странному подходу доказывать свое мнение в споре, однако согласился под одобрительные взгляды собравшегося пипла.

Ровно в двенадцать часов следующего дня я вышел на Невский, недалеко от того же "Сайгона", окруженный толпой зевак, в кавалерийской шинели моего деда Александра Булгатова.

Штанов и соответственно трусов под шинелью не было.

Ошалевший от перестройки бундес и все другие ротозеи ждали, когда я легким движением руки скину с себя эту шинелёшку и побегу по нужде на середину проспекта. Зажегся зеленый - и я пошел. Коленочки то у меня тогда подрагивали, как сейчас помню. Однако шинелёшку то я не снял. Дошел быстрым шагом до середины, и пока встречный поток людей разбивался о лица нашего потока, легко и непринужденно полуприсел, так что полы шинели закрыли стершиеся кроссовки фирмы "Кросс", и с невинным видом красного натужного лица вывалил из себя содержимое прямой кишки на славный Невский проспект. Слава Богу, что оно было не жидких, а твердых форм и упало в виде подводной лодки на белую пешеходную полосу. Никто практически не обратил внимания на молодого человека в кавалерийской шинели, который нелепо торчал как большой замшелый пень в центре пешеходного перехода. Только длинный хаер развевался на Ленинградском ветру. Лишь когда зажегся уже красный, как моё красивое лицо, свет, и таксисты стали вымещать на мне весь свой любимый словарный запас, я сорвался с полуприсяди и добежал до другой стороны.

Через еще пару мгновений подводная лодка была немедленно и безжалостно раздавлена колесами автотранспортных средств доброглазых Питерских водителей.

Не помню даже сейчас, как его звали, этого дядька, кто спорил со мной на эти бобы, кажется Матти, да и не так это важно. Важно, что эти сто грин позволили мне существенно повысить пошатнувшееся донельзя финансовое благосостояние и купить на эти деньги билет на поезд Номер 12 маршрутом Москва - Лондон - Москва.

ВАНУА-ЛЭВУ

Присутствовала я при этом.

Вот тебе крест! Напитались мы тогда сильненько портвешку "из трубочки" в "Сайгоне".

Болван этот, фашист из Германии, тогда сильно ведь заспорил с моим прохиндеем Уржаковым. До драки. Так уж ему жалко этой сотни баксов было. Говорит, - "Я вам еще всем докажу, что Русланд ваш - точно такое же говно, что лежит сейчас на Невском проспекте. И что русские полные дураки. (А мы чо, спорим штоли?) И он покажет нам всем русланд-мать".

Ну, головку то тогда ему хорошо в "Сайгоне" гопники проезжие, случайные свидетели нашего разговора, раскроили за такие недобропорядочные наезды на Советский Союз. Вопрос только, как эти гопники из Ухтырки так хорошо поняли английский язык?

Ну и что?

Через месяц мой укатил в Лондон на летнюю выставку в Королевскую Академию Художеств.

Я укатила в солнечный Свердловск, наслаждаться солнцем и, по радиоактивному чистым, синим воздухом уральской глубинки.

А фашист по имени Матти в гебельсовских очках на крючковатом носу укатил в фатерлянд - типа пить пиво.

Через несколько месяцев, в мае, кажется, когда уже мы и забыть забыли о Питерском говне, смотрю во вчерашнем "Уральском рабочем", фотография знакомая на первой полосе.

Ба! Матти! И чо там?

Матиас Руст пролетел на одномоторном самолётике все границы и рогатки ПВО СССР, его не сбили насмерть и дали посадить летучую машину на Красную площадь в городе-герое Москве, Земля Солнечная Система. А Горби, по этому случаю, уволил весь состав генералов-маршалов СССР на заслуженные дачи под Москву.

Матти засел в Бутырку, потом в лагеря на десять лет, доказав себе и другим, что совок - дерьмо. Однако вскоре добродушный русский судья Кирильчук подпустил Руста под амнистию, и тот вышел в германский свет уже в 1988 году допивать недопитое в счастливой немецкой юности пивцо "Кромбахер".

МГ.

ПИТЕР