Дом Крови (СИ)

— А, эти, они будут голосить на всю столицу, но реально сделать смогут только если ты им в руки попадешься. Но на будущее, тут нельзя всех подряд убивать и грабить. Снимайте одежду, я вам подберу из своих запасов что-нибудь.

— Я не буду носить старую одежду шлюх. — Отрезала Марика. Я глянул на нее и кивнул согласно.

— Не надо из запасов, нужна определенная одежда, нужна лавка портных или швея на заказ. Деньги не проблема, я все оплачу. Главное, чтобы было все как надо.

Цирцея поворчала для приличия, но то, что я сказал, что все оплачу, ее явно обрадовало. Она распорядилась вызвать знакомого портного. Марко сказал своему третьему, чтобы забрали лошадей, на которых мы приехали.

Портной приехал быстро, и пока Марика с тщательной привередливость, присущей только женщинам ковырялась в образцах и тряпках. Ведь ей нужно было что-то универсальное, в чем можно выйти в свет, а так же если понадобиться, то не будет мешать в драке. Я все же выбрал для себя кое-что из запасов маленькой розы. Гардероб у нее был что надо, на любой вкус, хоть лавку одежды открывай по соседству.

Нам принесли еды, но Марика не ела в принципе. А мне кусок в горло не лез, я места себе не находил. Мне требовалось чем-то себя занять, или я просто сорвусь на ком-нибудь. Так что пока узнают, где может быть Франко, я решил пойти выполнить слово данное мастеру, и доставить хотя бы одно его письмо и книгу.

Глава 28

–…По-моему, ты ошибся…

— Да это точно тут…

—…Как то не похоже на жилище старого мага…

— Ну вроде нам про этот дом трижды сказали, других развалюх с покосившейся крышей тут нет.

Я спрыгнул с со старой клячи, которую мне выдали взамен тех, что забрали люди Марко. Это была уже старая и, что меня полностью устраивало, абсолютно меланхоличная кобыла по прозвищу Цветочек. Она сначала прядала ушами и взволнованно пофыркала когда я приблизился, но мы уже знали, как быть с лошадьми, и Полночь перетекла в ее тень, поедая страх животного. Нужный нам дом нашелся за крепостной стеной, весь кривой и покосившийся. Если бы дома можно было воскрешать как и мертвецов, он бы больше всего походил на описание живой мертвец поднятый лет так через пять после смерти. Пока Марика выбирала себе одежду я оставил ей сумки и посох, строго настрого велев, чтобы не на секунду не оставляла. К тому же, идти к старому опытному магу с вампиром за ручку — не самое умное решение.

Так и есть, я наклонился и покатал пальцами мелкую крошку — соль и толченый красный кирпич были засыпаны в щель у порога. Уверен, что и окна он закрыл так же. Зачем? Чего боится? От кого бережет…снаружи…или изнутри.

— Это точно тут, — сказал я дальше растирая между пальцами смесь.

—…Но я не ничего чувствую…

Не ответив я постучал по крепкой двери, но никто не открыл, никто не отозвался и было тихо, тогда я еще раз постучал, но уже громче.

— Мастер Визарго. — Крикнул я в глухую дверь, продолжая стучать.

И тут наконец послышались шаркающие шаги.

— Пошел прочь, — проскрипел он из-за двери, — пока жив.

— Мастер Визарго, вам письмо.

— Я сказал, пошел прочь, а письмо засунь в задницу той, что отправила тебя. Может наконец уже сдохнет в мучениях от запора.

–…Теперь верю, это точно тут… — Прошептала Полночь.

— Мастер Визарго, меня прислал мастер Эрвиг Эверард.

— Эрвиг? Что надо этому старому идиоту.

— Он написал вам письмо.

Черную занавеску на окне у двери отдернули, и сквозь грязное стекло на меня уставилась пара бледных — и как будто слепых глаз. Он пялился на меня секунд пять, а затем выдал:

— Ты кто?

Вот и что ему ответить.

— Письмо, — напомнил я ему терпеливо, — от Эрвига Эверарда. Он написал вам письмо и велел передать книгу.

— А, да-да. Письмо. — И громыхнув тяжелым засовом открыл дверь.

Дверь мне открыл худой словно скелет обтянутый кожей измождённый старик с нечёсаной бородой в черном колете, чем-то похожий на рассеянного профессора. Кожа его была пожелтевшей и сморщенной, словно намокшая старая бумага, волосы — белыми, как нетронутые снега на вершинах гор. Спина сгибалась под тяжестью прожитых лет, а руки покрыты печеночными бляшками.

— Входи-входи. — Промурлыкал он, показав в улыбке пустые десна.

В дом я входил с опаской. Общая атмосфера внутри резко контрастировала с городским миролюбием и радостным возбуждением от предстоящего праздника, как будто, перешагивая порог, я вступал в какой-то иной отдельный мир, так отчетливо чувствовалась граница.

В доме царил хаос: как будто барахолка по пьяни решила выпустить пар, и случайно перепихнулась с лечебницей для душевнобольных. Каждый квадратный фут помещения занимали полки, а каждый их квадратный дюйм — книги и свитки, склянки и мешочки, пучки трав и кореньев, крошечные создания в банках с мутным раствором, странные песочные часы отчетливо фонящие силой в костяных руках. И везде стояли оплывшие свечи, которые все заливали теплым желтым светом. А воняло тут застарелой кошачьей мочой и безумием.