Дом Крови (СИ)

Но тем не менее, что было удивительно. Не все из ее вида потеряли человечность. Они любят моду, руководствуясь принципом: если живешь вечно, будь добр, делай это стильно. Они могут испытывать неподдельные чувства. Могут ненавидеть всем своим темным существом, а могут неподдельно любить. Оплакивать родню, как Марика оплакивала своего кошмарного брата. Как Кордэлия истошно выла, когда под огнем инквизиторши умирал ее сын. Из-за своего темного проклятья, чтобы выжить им обязательно нужно питаться кровью, а вот убивать нет, более того, это считалось дурным тоном. Я не знал, соврала ли она мне или просто юлила, пытаясь выжить. Но факт был в том, что первые ее слова после появления были: «Сегодня вы все умрете». К тому же и стояли мы посреди вырезанной ее братцем и дружками деревни, разрушенной, вырезанной до самого конца. Вопящий сонм загубленных душ на краю сознания об этом красноречиво говорил. И когда она об этом заикнулась, я так скрипнул зубами от злости, что она поспешно сменила тему.

Сама Марика оказалась дитя любви, но дитя вне закона. Ее мать была смертной, а вот отец принадлежал к клану. У вампиров дочери не могут наследовать силу своих бессмертных родителей. Только сыновья — полукровки. Они получат силу своего проклятого папаши, но остаются смертными. Но вместе с силой наследуют и проклятье свойственное всему ее народу — неутомимый голод. Полукровок не особо держат в почете. Поручая лишь ту работу, которую рабам не доверяют выполнять, а высококровки чураются марать руки. Чтобы избавиться от такого клейма нужно принять свою темную сущность без остатка — умереть и суметь переродиться до того, как станешь низшим. Как сделал ее брат Флавио. Надежда всего их клана на возрождение. Ему прочили большое будущее. Красивый, умный, талантливый. Умудрившийся сочетать в себе многие таланты: силу повелевать низшими, что доступна только старейшинам или вот таким вот уникумам как он. Власть над волей смертных, не такой, какой обладают старейшины Лл’ейнов. Но достаточно сильной, чтобы его заметили. И конечно силой своего клана — ткачей.

Как и сама Марика он был сын своего отца. Одного из последних выходцев ткачей. Их мать была смертная, из числа рабов, что жили на их территории. Дом Крови никак не мешал, а наоборот дозволял селиться на их территории простым людям, всячески поощряя. И даже помогал, защищал и снабжал необходимым, не было никаких налогов или сборов. Единственным сбором была кровь. Но селившиеся оттуда уже никогда не уезжали. Не могли. Они были подсажены на самый тяжелейший наркотик — кровь своих владык. Они ее желали, желали, как ничего другого, хоть и могли обойтись без нее. Люди испившие крови вампиров были зависимы. Сильны и выносливы, не подвержены большинству болезней, но зависимы. А если ее пить несколько дней подряд человек становился рабом своего владыки.

Ее отец влюбился в одну из таких вот поселенцев и от этой связи родились они с Флавио. Сын сумел переродиться и отец принял его в клан, потратив единственную возможность. Но осталась еще любимая, младшая дочь. Отец ее любил как цветы любят солнце, а он для нее был всеми звёздами на небе. И не смог бросить свое чадо, поэтому он пошел против законов Дома Крови зная, что его накажут, накажут сурово. Но все равно он помог им с матерью переродится. Если Марика переродилась быстро и легко. То вот ее маму Всепожирающая не захотела отпускать обратно. Выпустив только через месяц, когда она уже необратимые процессы сделали свое дело, она сгнила и изменилась, восстав в виде тупого голодного гуля — низшего. Существа, для которого нет больше ни семьи ни родни, нет любви. Ничего нет, есть только голод.

Узнав про это его забрали в казематы Красного Замка, томиться две сотни лет страдая от нестерпимого голода, который сводит с ума. По сотне за каждого обращенного. Марика воспитанная в иных правилах, в любви и уважении, бывшая по сути никем, умудрилась перечить высшему. Тут бы ее и ждала смерть, или похожая кара — безумие вызванное голодом. Но за нее заступился ее брат. А тут тщательно выстраиваемые планы начали сдвиг. И намечалось наконец долгожданное расширение владений, где и потребовались таланты их вымирающего клана. Требовалось убить одного опасного огненного мага, что мог помешать планам некой госпожи Морены. Так они и оказались тут, на эту вылазку было много надежд. Ибо если все получиться им было обещано прощение, необходимое, чтобы вызволить их любимого отца из пытки голодом длиной в века.

Все пошло кувырком именно из-за сострадания Марики. Натрави она на меня этих трех низших. Они бы просто порвали меня. Но ее воспитывала мать, а она видела, как отец любил смертную. И не захотела причинять боль. Решив подарить сладкую смерть. Они, чудовища в человеческой шкуре, называют это поцелуем. Он дарит удовольствие темнее любого плотского греха, слаще любого наркотика. И я познал всю темную глубину этого удовольствия, подхваченный волнами кровокрасного моря, что топят под собой сознание и волю.