Дом лжи

– Симпатичный дом, – говорит Джейн. – И ты живешь тут один?

– Да, один.

– Значит, ты так и не женился, да?

– Точно, я так и не женился, – хлопаю себя руками по коленям.

– И никакая подружка с тобой не живет? А вообще подружка у тебя есть?

– Нет, я даже не встречаюсь ни с кем.

Джейн кивает, словно все эти вопросы задаются просто так, на правах старого знакомства. Как будто.

– Ладно, давай начнем, – говорит она, хотя на самом деле начала сразу. – Ты знаешь, почему я пришла?

Я не могу удержаться от улыбки.

– Знаешь, Джейн, когда коп спрашивает у меня: «Знаете, зачем я к вам пришел?» – меня это бесит, потому что звучит как нарушение правила Миранды[44]. Что, в сущности, так и есть, если подумать. Я ведь не могу никуда уйти, да и сам вопрос задается так, что уже заранее предполагает инкриминирующий ответ.

– Ты всегда был умным парнем, Саймон. Но сейчас ты не прав: ты вполне можешь выставить меня вон, если захочешь. Или, если хочешь, я зачитаю тебе твои права.

– Да ничего, все в порядке, – говорю я и откидываюсь на спинку кресла. – Могу предположить, что ты здесь из-за Лорен Лемуан. Я читал о ее смерти.

Вот как я рассуждаю: если притвориться дураком, сделать вид, что я ничего не знаю, то придется потом изображать удивление, когда она расскажет мне об убийстве Лорен, а я ведь плохой актер. Вот режиссер я что надо, а актер – нет, никудышный.

– Вот как? А где?

– В «Трибьюн».

– И какова была твоя реакция?

– Не могу сказать, что я плакал в подушку. Меня и Лорен объединяла тяжелая история. Ты наверняка ее знаешь, иначе не пришла бы сейчас сюда.

Джейн кивает, выдерживая мой взгляд.

– Как она умерла? – спрашиваю я. – В газете упоминались какие-то подозрительные обстоятельства…

– Я не могу вдаваться в детали. Когда ты узнал, что Лорен снова в городе?

– Как-то весной мне показалось, что я видел ее на улице. В апреле или в мае, точно не помню.

– А где?

– На Мичиган-авеню, в центре. Она прошла мимо. Точнее, прошла женщина, похожая на нее. Но я не видел ее лет двадцать и потому не был уверен, что это именно она.

– Ты заговорил с ней?

– Нет. Я просто ее увидел. Точнее, посмотрел на нее внимательно. Когда не видишь кого-то двадцать лет, а потом вдруг встречаешь на улице, трудно так сразу понять, тот это человек или не тот. Но та женщина была очень похожа на Лорен.

– И что ты тогда сделал?

Дай-ка подумать… Много чего: (1) побежал к Вики и рассказал ей обо всем; (2) вместе с Вики мы придумали, как убить Лорен; (3) мы решили, что если она будет играть мою «жену», чтобы обмануть Ника, то ей придется жить у меня, а то вдруг он решит проследить за ней; (4) поставил высокий забор вокруг дома, чтобы она могла входить и уходить через гараж без ведома соседей. Ты об этом спрашиваешь, Джейн?

– Ну, в тот же день, когда я увидел Лорен на улице, я поискал ее в «Фейсбуке», – говорю я. – И нашел. Там было сказано, что она живет в Грейс-Виллидж.

Если дело зайдет далеко, то копы обыщут мой рабочий компьютер и все равно выяснят, что я искал ее в Сети. Так что будет лучше, если я сам выложу им эту информацию.

Вообще это, конечно, была моя ошибка. Зря я искал ее тогда, в мае. Но, увидев ее на улице, я был в шоке, меня как молнией ударило. Я и не думал ее убивать. Эта мысль пришла ко мне потом, после разговоров с Вики.

– Значит, ты с ней связался?

Я наклоняю голову.

– С кем? С Лорен?

– Да, ты…

– Нет, я с ней не связывался. Она – последний человек в мире, с кем мне хотелось бы разговаривать.

Мне незачем скрывать свою ненависть к Лорен. Невиновный человек ненавидел бы ее открыто, учитывая все обстоятельства. К тому же технически я говорю чистую правду. Я не контактировал с ней, и она действительно последний человек в мире, с кем мне хотелось бы общаться.

– Ты еще входишь в «Грейс кантри клаб»?

– Да, конечно. Унаследовал членство от родителей.

– Когда ты был там в последний раз?

– Давно. Много, много лет назад.

– Ты бывал там с тех пор, как туда вступила Лорен?

– А я и не знал, что она тоже в клубе… И не знаю, сколько лет она тут жила.

Хорошая попытка, Джейн.

– Ее друзья рассказали нам, что она ходила в клуб почти каждый день, – продолжает Джейн. – Играла в теннис, в гольф, обедала там…

– Как мило.

– То есть ты не говорил с Лорен, когда она вернулась в Чикаго и поселилась в Грейс-Виллидж?

– Нет, не говорил.

– И в доме у нее не бывал?

Я смеюсь:

– Ты что, шутишь?

– В смысле, «нет», Саймон? То есть ты никак не отреагировал на ее возвращение? Она украла у твоей семьи все деньги, практически из-за нее твоя мать покончила с собой, и ты никак не отреагировал?

– Позволь заметить, я очень хорошо помню, что сделала мне Лорен. И мне не слишком приятно об этом вспоминать.

Она поднимает руки ладонями вперед.

– Ты прав. Прости. Но я должна расставить все точки над «i», ты же понимаешь…

– Ну, так давай, расставляй свои точки, и покончим с этим.

– Ясно. Согласна. Значит, просто уточним. – Она складывает ладошки лодочкой и направляет их на меня, как стрелку. – Ты никогда не переступал порог дома Лорен Бетанкур?