Читаем Дом Монтеану. Том 1 (СИ) полностью

Я делаю глоток чая и жмурюсь от приятного тепла внутри себя. Класс. Как же хорошо, нормально поесть. Это просто кайф.

— Значит, вы ещё и психолог? — интересуюсь, бросая в рот кусочек печенья.

— Как я и говорил, обучался, пока не осознал, что это не мой путь.

— Часто вы замещаете своего друга?

— Нет, — его мягкий смех вызывает у меня на лице непроизвольную улыбку. — Это был мой первый раз. Я был ужасен, да?

— Не знаю, до этого я не ходила к психологам. Но вот что странно, Томaс, — как только я произношу его имя, то он словно давится слюной и начинает кашлять. — Вы в порядке?

Он прикрывает ладонью рот и несколько раз кивает.

— Да… да, поперхнулся. Простите, мисс Флорина. Так что же странного в том, что я помогал ближнему своему? — Он убирает руку и кладёт её снова на подлокотник. Никаких колец или украшений. Никакого особенного запаха, кроме того, что присутствует здесь из-за свечей, масел и старых книг.

— Я вернулась ведь на следующий день, чтобы извиниться за своё поведение. Но оказалось, что никто не знает некоего Уильяма.

— Конечно, нет. Это моё мирское имя, и я не хотел создавать трудности для своих прихожан. Моё имя Томaс. Соломон тоже не знает его. Это был мой первый раз, и я сильно волновался, а вам не за что извиняться. Я всё понимаю. Вы говорили то, что говорили из-за бессилия.

— А если нет? — спрашивая, склоняю голову набок, мягко играя с ним.

Томaс улыбается и даже тихо смеётся.

— Тогда мне придётся сообщить вам плохую новость, мисс Флорина, рак поразил ваш мозг.

— Вы правы, — киваю я, — так и есть. Порой я несу несусветный бред, и это пугает всех вокруг. Я это не контролирую.

— Они должны понимать, что вы больны. Но многие отрицают близкую смерть. Вы готовы к ней?

— Абсолютно. Я не боюсь, — усмехнувшись, вытягиваю ноги и спокойно смотрю на Томaса. — А вы? Боитесь смерти?

— Нет. Смерть — это лишь состояние нашего тела, а душа продолжает свой путь. Это прекрасно.

— То есть жестокая смерть, которой подвергаются люди, тоже прекрасна?

— Вы говорите о телесной боли. Душа не знает жестокости, она чиста и невинна.

— Оргии. Разве это не проявление грязи души?

— Вам нравится это слово, не так ли? Вы провоцируете им людей, — улыбается Томaс. Его не задевает моя дерзость. Обычно все начинают учить меня доброму слову, осуждать подобное и нести другую чушь.

— Может быть, это моя тайная фантазия. Даже у умирающих есть свои фантазии. Ну так что, Томaс? Что насчёт оргий? Церковь ведь осуждает их, а вы? Каково ваше мнение? — допытываюсь я.

— Это всё от лукавого, мисс Флорина. Дьявол всегда нас испытывает, чтобы вовлечь наш разум в агонию вины и страданий. Это его работа.

— Выходит, что даже у убийц остаётся чистейшая душа?

— Именно так. Душа не создана для войны. Она создана для жизни. Но люди больше полагаются на свой разум, где множество лишнего шума, который в них вкладывает дьявол. Он их путает, и моя задача помочь людям услышать свою душу.

— А вы её слышите, Томaс? Слышите свою душу? Никогда не грешили? Не допускали хотя бы мало-мальски греховных мыслей?

— Я живой человек, мисс Флорина. И порой тоже могу стоять на распутье, но я всегда возвращаюсь к своей душе, иначе бы меня здесь не было. Я бы не выбрал такую жизнь.

— По вашим словам, все мы попадём в рай, ведь наши души чисты. Не находите это нечестным? Кто-то живёт по правилам Создателя, а кто-то по правилам Дьявола, но все попадают в лучший мир, даже если постоянно нарушали заповеди. Это несправедливо.

— Вы сейчас смотрите на этот мир со стороны физического тела, вашего разума, но если посмотреть со стороны души, то она не виновата в поступках разума. Она тоже страдает, пока человек нарушает заповеди. Душа имеет право на освобождение из тюрьмы. Мы с вами не имеем права судить, мисс Флорина. Мы не обладаем такой властью, ведь мы все равны перед великим судом Создателя. Он будет решать, а не мы. И вы думаете, он не наказывает эти невинные души?

— И как же? Отдаёт их Дьяволу, чтобы развратить их?

— Нет, он отправляет их обратно в наш мир, чтобы каждый человек прошёл свой путь правильно, как предписано его душой. И пока душа не станет сильнее, не обретёт голос, она тоже страдает, проживая жизнь за жизнью в теле бренного и нечестного человека.

— Всё это, конечно, прекрасно на словах, Томaс. Но в жизни всё иначе, — я отодвигаю поднос и ставлю его на стол, чтобы поднять. Томaс делает то же самое.

— И как же иначе?

Смотрю прямо в его глаза. Знал бы он, что мы в аду, и есть такие существа, как я, которые убивают и всё никак не могут умереть.

Перейти на страницу:

Похожие книги