Дом Монтеану. Том 1 (СИ)

Я мрачнею, вспоминая их. Вероятно, Томaс чувствует это и пытается взять меня за руку, но я иду быстрее и останавливаюсь у открытых дверей одной из спален. Там ещё работают слуги, подготавливая комнату.

— В общем, они скоро закончат, поэтому подожди здесь и отдыхай. Или делай что хочешь, мне всё равно, — равнодушно пожав плечами, я разворачиваюсь, чтобы уйти, но Томaс успевает обхватить меня за талию и толкнуть к стене.

Озадаченно выгибаю бровь.

— Не убегай от меня, Флорина. Как сказал твой отец, я точно тебя здесь снова встречу, поэтому не убегай от того, что неизбежно, — усмехается он, опираясь ладонью в стену.

— Неизбежно другое, и ты знаешь, поэтому я…

Томaс внезапно наклоняется и мягко целует меня, отчего я просто замираю.

— Ты можешь, конечно, спрятаться, убежать от меня, отстраниться, но я здесь не для того, Флорина, чтобы умолять тебя обратить на меня внимание, — шепчет он мне в губы.

— Тогда для чего ты здесь? — прищуриваюсь я. — Отпеть меня?

— Такое в мои планы тоже не входило. Я здесь для того, чтобы ты влюбилась в меня, потому что я…

Кажется, что я задерживаю дыхание, когда моё сердце пропускает удар в ожидании. Мои глаза распахиваются ещё шире от ужаса того, что он хочет сказать.

Мне так жаль, Томaс.

Глава 25

Мой отец был, действительно, очень романтичным мужчиной. Он любил делать маме комплименты, одаривал её подарками и всегда, даже когда они были в ссоре, ухаживал за ней. Он никогда не был груб или же агрессивен. Он был идеальным, по твоему мнению, мой друг. Он был бы, в твоём понимании, настоящим принцем, который положил бы весь мир к твоим ногам.

Говорят, что человеческие женщины выбирают себе партнёров, похожих на своих отцов. Так ли это? Думаю, что да. Отец — это твоя опора, мой друг. У нас же всё иначе, мы не выбираем суженных, за нас решает наша кровь. И порой кажется, что выбор совсем неудачный. Я сейчас говорю про себя. Томaс явно сильно провинился в прошлой жизни.

Я жду, когда Томaс продолжит.

— Ваше Высочество!

Я вздрагиваю от резко вылетевшей из комнаты Жозефины и отталкиваю от себя Томaса.

— Да? Да, — прочистив горло, отвечаю я, но от этой старушки точно ничто не ускользнуло. Она старается не улыбаться, глядя на нас.

— Комната для вашего гостя готова. Ужин будет готов через пару часов. Если вам что-нибудь понадобится, то нажмите на кнопку вызова, сэр. Она расположена рядом с кроватью. На звонок придёт кто-нибудь из слуг. Отдыхайте, — поклонившись, Жозефина поторапливает других и вместе с ними уходит, обернувшись напоследок и подмигнув мне. Ну, прекрасно.

— Хм, в общем, это твоя комната, — снова прочистив горло, произношу я и прохожу мимо Томaса, входя в спальню. Он следует за мной.

— Ничего себе, — шепчет он, оглядывая просторную спальню со своим небольшим местом для отдыха рядом с камином. — Невероятно красиво, Флорина.

— Да, я старалась сохранить антураж и дух того времени. Тебя не смущают канделябры?

— Я в них влюблён, — улыбается Томaс, касаясь одно из резных канделябров. — И спальня синяя. Мой любимый цвет.

— Это особая комната, — произношу я.

Томaс оборачивается, ожидая продолжения.

— Ты заметил, что здесь четырнадцать комнат, не так ли?

— Да, семь с одной стороны и столько же с другой. Они все параллельны друг другу и расположены практически по кругу, — кивает он.

— Так вот, каждая комната принадлежала одному из детей моих родителей. Папа облагораживал новую комнату перед каждой беременностью мамы. И она рожала ребёнка именно в ней, а затем эта комната передавалась ребёнку. И у каждого из нас был свой цвет.

— Кому принадлежала эта комната? Одному из твоих братьев?

— Нет, — широко улыбаюсь я. — Вообще, не угадал. Это комната называется «Любовь». Именно здесь родители зачали практически каждого ребёнка. Они специально для этого приезжали сюда. Это их комната.

Томaс шокировано смотрит на кровать, затем на меня.

— Не беспокойся, — смеюсь я. — Они занимались любовью не на этой кровати. Я же всё уничтожила, когда вернулась сюда. Я всё разрушила, потому что моя боль была невыносимой. Я разрушила, а потом заказала новую мебель по памяти. На этой кровати ещё никто не спал.

— Слава богу, — шепчет он. — Но почему ты отдала мне эту комнату? Я думал, что ты спишь в ней, чтобы быть ближе к своим родителям.

— Я сплю в той, которая напротив библиотеки. Так удобнее и меньше нужно двигаться. Думаю, ты уже понял, что я не спортсменка. Я сплю в комнате брата, которую оборудовала под себя. А тебе я отдала эту комнату, потому что ты… не знаю, любишь синий цвет и достоин здесь быть. Я не смогла. Мне было больно, пока я не перестала что-либо чувствовать.

— Хм, раз у всех был свой цвет, тогда какой был у тебя? — интересуется он.

Чёрт.

— Белый, — сухо отвечаю. — Цвет чистоты и невинности. Мои родители ошиблись. Располагайся, а я пошла…

— Это ты ошибаешься, Флорина, — быстро перебивает он меня, заставляя посмотреть на него. — Ты ошибаешься, а твои родители угадали с цветом. Ты была именно такой. Всё, что я услышал про тебя, правда, подходит под этот цвет. Ты была искренней, любящей и доброй.

— Я убила всех, — шёпотом напоминаю ему.