Читаем Дом Морганов. Американская банковская династия и расцвет современных финансов полностью

Прозванный в свое время "домом крови, мозгов и денег", Morgan Stanley настойчиво требовал эксклюзивных отношений с компаниями. Если клиенты осмеливались обратиться в другой дом, им рекомендовалось искать банкира в другом месте. Уолл-стрит ворчала по поводу этих "золотых наручников", но ни она, ни Министерство юстиции никогда не могли разорвать оковы; компании не чувствовали себя в заточении, они жаждали ассоциироваться с мистикой Morgan и превозносили свое рабство. При размещении акций или облигаций Morgan Stanley настаивал на том, чтобы быть единственным управляющим, а его имя было выгравировано в одиночестве на "надгробных объявлениях", сообщающих о размещении. Эта помпезность была искусной рекламой, которая помогла сделать Morgan Stanley "Роллс-Ройсом инвестиционных банкиров".

Сегодня Morgan Stanley занимает шестнадцать этажей здания Exxon Building в Нью-Йорке. Его путь от маленького, скромного андеррайтингового дома до ослепительного финансового конгломерата прослеживает становление современной Уолл-стрит. Она стала идеальным показателем послевоенной финансовой системы. Долгое время считавшаяся необычайно успешной, но душной, она претерпела поразительную метаморфозу в 1970-х годах, из которой вышла в неузнаваемо агрессивной форме. Будучи самой консервативной компанией Уолл-стрит, она нарушила табу, которые добросовестно соблюдала, и сделала респектабельным гораздо более грубый стиль финансирования. В 1974 г. она осуществила первый в современную эпоху рейдерский захват, после чего стала доминировать в этом буйном мире. (В начале 1989 г. она все еще была ведущим американским консультантом по слияниям, заявив о сделках на сумму 60 млрд. долл. в первой половине года). В 1980-х гг. она создала джентрификацию нежелательных облигаций и накопила огромный двухмиллиардный военный фонд для выкупов с использованием заемных средств - самой рискованной инновации десятилетия. После того как компания шокировала Уолл-стрит, встав на сторону корпоративных рейдеров, она сама стала рейдером, приобретя доли в сорока компаниях. Более десяти лет недоверчивая деловая пресса восклицала: "Это Morgan Stanley?". При этом, имея 30-процентную рентабельность собственного капитала, компания неизменно занимала первое место по прибыльности среди публичных фирм, торгующих ценными бумагами. Она обладала безошибочным стратегическим мышлением.

Завершая семейный альбом, отметим Morgan Grenfell, один из самых престижных лондонских торговых банков. На протяжении всей своей истории он излучал ауру Итона, загородных домов, джентльменских клубов и пошива одежды на Сэвил Роу. Расположенный под углом на Г-образной улице Great Winchester Street в Сити - лондонском аналоге Уолл-стрит - он ничем не примечателен за высоким фронтонным порталом и марлевыми занавесками. Внутри - извилистые, интимные проходы частного особняка с небольшими конференц-залами, названными в честь покойных партнеров.

В первые послевоенные годы Morgan Grenfell управлялся группой довольно усталых и апатичных старых пэров, которых люди из Morgan Guaranty насмешливо называли "Палатой лордов". (На протяжении большей части 1950-х и 1960-х годов компания выпускала ценные бумаги в основном для маститых промышленных клиентов и боролась с вялостью, порожденной успехом. Затем, как и Morgan Stanley, она сбросила с себя лень и превратилась в самую мародерскую фирму Сити, специализирующуюся на агрессивных поглощениях. Как и Morgan Stanley, она использовала свой престиж, чтобы раздвинуть границы допустимого поведения, и стала пиратом-джентльменом Сити. Став звездой лондонской сцены поглощений в 1980-х годах, она разрушила спокойный мир британских финансов, образцом которого она когда-то являлась. На протяжении всего десятилетия компания регулярно занимала первое место по количеству поглощений в Лондоне, а к 1985 году управляла четырьмя из шести крупнейших приобретений в Сити. Затем ее дендированные рейдеры с развязным стилем повели компанию прямиком в скандал с манипулированием ценами на акции компании Guinness. Премьер-министр Маргарет Тэтчер лично потребовала отдать головы двух руководителей Morgan Grenfell в результате самого страшного скандала века в Сити.

История трех банков Моргана - это не что иное, как история англо-американских финансов. На протяжении 150 лет они стояли в центре всех паник, бумов и крахов на Уолл-стрит и в Сити. Они пережили войны и депрессии, скандалы и слушания, взрывы и покушения. Ни одна другая финансовая династия в наше время не сохраняла столь устойчивого превосходства. Ее летопись - это зеркало, в котором мы можем изучать изменения в стиле, этике и этикете высоких финансов. Чтобы упорядочить эту обширную панораму, мы разделим нашу сагу на три периода. Эта схема применима главным образом к дому Моргана, но, как мне кажется, имеет более общее значение и для других банков.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Разоблачение пермакультуры, биодинамики и альтернативного органического земледелия. Том 2
Разоблачение пермакультуры, биодинамики и альтернативного органического земледелия. Том 2

Устойчивое сельское хозяйство переживает кризис. Во многих отношениях этот кризис отражает более широкий социально-экономический кризис с которым американские семьи сталкиваются сегодня: экономические трудности, социальное неравенство, деградация окружающей среды ... все они нашли отражение в земледелии 21 века.    Итак, читатель, я задаю вам следующие вопросы: почему вы вообще заинтересовались органикой, пермакультурой и устойчивым сельским хозяйством? Было ли это потому, что вы почувствовали, что можете стать частью перехода сельского хозяйства к новой и устойчивой модели? Или потому, что вы романтизировали аграрные традиции и воображаемый образ жизни ушедшей эпохи? Было ли это доказательством того, что есть лучший способ?   Если пермакультура, или целостное управление, или биодинамика, или любая другая сельхоз-секта, эффективна, почему тогда мы слышим историю за историей о том, как молодой фермер залезает в долги, надрывается и банкротится? От модели сурового индивидуального крестоносца, работающего на своей ферме до позднего вечера, используя бесполезные и вредные сектантские методы пермакультуры и биодинамики, необходимо отказаться, поскольку она оказалась провальной и, по иронии судьбы, наоборот неустойчивой.

Джордж Монбио , Кертис Стоун , Эрик Тенсмайер

Экономика / Сад и огород / Сатира / Зарубежная публицистика
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1
Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1

Советская экономическая политика 1960–1980-х годов — феномен, объяснить который чаще брались колумнисты и конспирологи, нежели историки. Недостаток трудов, в которых предпринимались попытки комплексного анализа, привел к тому, что большинство ключевых вопросов, связанных с этой эпохой, остаются без ответа. Какие цели и задачи ставила перед собой советская экономика того времени? Почему она нуждалась в тех или иных реформах? В каких условиях проходили реформы и какие акторы в них участвовали?Книга Николая Митрохина представляет собой анализ практики принятия экономических решений в СССР ключевыми политическими и государственными институтами. На материале интервью и мемуаров представителей высшей советской бюрократии, а также впервые используемых документов советского руководства исследователь стремится реконструировать механику управления советской экономикой в последние десятилетия ее существования. Особое внимание уделяется реформам, которые проводились в 1965–1969, 1979–1980 и 1982–1989 годах.Николай Митрохин — кандидат исторических наук, специалист по истории позднесоветского общества, в настоящее время работает в Бременском университете (Германия).

Митрохин Николай , Николай Александрович Митрохин

Экономика / Учебная и научная литература / Образование и наука