Дом на мысе Полумесяц. Книга третья. Возращение домой

Через несколько дней Луизе стало еще лучше, и она смогла оценить окружающую ее чистоту и порядок. Дотти принесла ей завтрак в постель — Патрик настаивал на такой роскоши, — и Луиза заметила, что дом выглядит безупречно чистым и опрятным.

— Это все ты, Дотти? Я очень тебе благодарна. Не представляю, как ты успевала убираться в доме и еще присматривать за садом.

— Эллиот помогал, — ответила Дотти.

Луиза округлила глаза.

— Речь о моем сыне Эллиоте? Или ты наняла помощника, которого тоже так зовут?

— Нет, Эллиот помогал пылесосить и вытирать пыль. Он покосил лужайки и привел в порядок клумбы. Но утюг ему лучше в руки не давать.

— И тебе удалось его заставить? Как? Ты его заколдовала? Применила гипноз?

— Да нет же, просто попросила.

— Ну разумеется, я и забыла, что Эллиот ради тебя на все готов. Правда, я думала, что в последнее время его чувства к тебе переменились. — Луиза вспомнила поразившее ее замечание Патрика, что парочка снова начала ладить.

Дотти почувствовала, как загорелись ее щеки, и ответила:

— Не понимаю, о чем вы.

— Брось, Дотти, неужели ты до сих пор не поняла, что Эллиот давно в тебя влюблен? Он-то думает, это тайна, но я давно обо всем догадалась. — Луиза заметила, как Дотти переменилась в лице, и ахнула. — Только не говори, что у тебя к нему тоже чувства! Это правда?

— Я… э-э-э… все вышло само собой. Мы не понимали, пока… вы не заболели, мы так страшно волновались… Сначала хотели просто утешить друг друга, а потом…

— А что потом, Дотти?

— Все вышло из-под контроля. Простите, тетя Луиза. Я бы никогда не согласилась вернуться к вам, если бы знала, что мы с Эли полюбим друг друга! Осталась бы у Люка. Теперь вы, наверное, захотите, чтобы я уехала.

— Это мы еще посмотрим. А пока позови моего сына. Хочу поговорить с ним наедине. И дай мне телефон, пожалуйста. Надо позвонить Патрику. Он должен знать, что творилось под его крышей!

Дотти с несчастным лицом выполнила указания Луизы. Она не сомневалась, что ее выставят на улицу, объявят изгоем и разлучат с Эли. Если бы ей пришлось покинуть дом Финнеганов, она бы пережила. Но не вынесла бы разлуку с Эли.

Луиза подождала, пока Дотти закроет за собой дверь, дозвонилась до «Фишер-Спрингз», и, когда Патрик ответил, сказала, что с ней все в порядке.

— Я звоню по другому поводу, — произнесла она. — Я только что говорила с Дотти, и знаешь что? Ты был прав. Она, конечно, прямо ни в чем не призналась, но догадываюсь, что в наше отсутствие тут дом ходил ходуном.

Патрик улыбнулся. К Луизе возвращалось ее чувство юмора. Впервые за долгое время хоть какая-то хорошая новость.

— Теперь надо решить, что с этим делать, — продолжила она. — Есть идеи?

— Тут два варианта, — ответил Патрик. — Можно выгнать их из дома и предоставить самим себе или смириться с ситуацией, потерпеть в надежде, что «влюбленность» рано или поздно сойдет на нет.

— Но это же значит, что мы одобряем их поведение, — возразила Луиза.

— А я не уверен, что его не одобряю. Эллиот не похож на других молодых людей, он не эгоист. В любовных делах он не новичок. Я, честно, давно боялся, что какой-нибудь разгневанный отец явится к нам на порог и скажет, что наш сын обрюхатил его дочку.

— Помню, то же говорили о тебе.

— Да, но это было до того, как я попался к тебе на крючок. Возможно, Эллиота ждут неприятности, но мы тут бессильны. Выгонять их я не хочу. У нас перед глазами пример двух таких изгнанников, ничего хорошего из этого не вышло.

— Ты о ком?

— О Джеймсе и Элис Фишер, о ком же еще. Отец Джеймса, Альберт Каугилл, выгнал их из дома в тысяча восемьсот девяносто восьмом; они уехали на другой конец света и оборвали все связи с семьей.

— Патрик, замолчи! Люк может тебя услышать.

— Не услышит. Я сейчас один. Он ушел на встречу с менеджером.

— Слава богу. Еще не хватало через столько лет проболтаться. Я тебя понимаю, но Дотти намного старше Эллиота, у нее за плечами неудачный брак — пара, прямо скажем, не идеальная. Я не такую жену для сына хотела, а ты?

— Нет, но мы же сами ее воспитывали и относились к ней как к члену семьи. Я все-таки считаю, что надо им подыграть и посмотреть, не затухнет ли их роман сам по себе.

— То есть ты согласен мириться с подобным поведением в нашем доме?

— Они не первые и не последние. Мы тоже были такими и делали все то же самое, но в доме Фишеров.

— Это другое.

— Твои родители так бы не посчитали, если бы мне хватило смелости все им рассказать. Как бы то ни было, дом — твоя вотчина, ты и решай.

— Ах, спасибо большое; вот так взял и снял с себя ответственность! А кто глава семьи?

— В таком случае я принял решение.

Луиза вытаращилась на телефонную трубку: ей на минуту показалось, что возникли проблемы со связью и она ослышалась.

— Я правильно тебя услышала? Ты решил, что делать с Эллиотом и Дотти?