Нас учат летать, но очень странным методом. Мы управляем безмоторными самолетами. Они называются планёры. Подниматься очень страшно, но стоит взлететь, и… это просто удивительно! Планёр почти бесшумный. Слышен лишь шум ветра — это воздух вымещается летательным аппаратом и тихо шелестит; чем-то напоминает звук льющейся воды. И сам планёр поскрипывает. Немного противно, но привыкаешь. Теплые воздушные потоки возносят пилота все выше и выше по спирали; там, наверху, можно оглядеться и полюбоваться необыкновенным видом. Здесь очень красиво, гораздо больше зелени, чем у нас, и цветов и оттенков как будто больше. В погожие дни вид открывается на много миль, видны даже маленькие фермы вдалеке. Фермами здесь называют станции, и они здесь действительно маленькие, намного меньше, чем у нас. Площадь некоторых, полагаю, равна двум сотням или даже трем сотням акров. Кроме ферм, тут есть леса, маленькие деревушки и городки. Иногда эти края напоминают головоломку из кусочков, которые я помогал тебе складывать, когда мы были маленькими. Ты только меня послушай — можно подумать, сейчас мы старые и женаты уже сто лет (хотя я об этом мечтаю). Меня расквартировали в Йоркшире; наверное, тут где-то выросли мама с папой, потому что местный говор напоминает их речь, и я испытываю ностальгию, услышав то слово, то фразу, то даже вариант произношения. Будь у меня время, я бы попытался найти своих родственников, хотя Фишер — распространенная фамилия. Но времени у меня совсем нет; мы все время учимся летать, да и общую строевую подготовку никто не отменял. Слухи ходят разные; кто-то говорит, что нас скоро переведут и припишут к роте. И все без исключения считают, что будет война. Ребята тут хорошие, есть только один странный парень, который смотрит на всех свысока; англичане так умеют.
Я купил спортивную машину кататься по окрестностям, настоящую красавицу — «бентли» с откидным верхом. Видела бы ты, как ребята на меня смотрели, когда я припарковался у столовой! Но английские дороги… с нашими не сравнить. Узкие, со скрытыми поворотами и высокими живыми изгородями. Тут надо быть начеку. Кажется, люди, которые их проектировали, делали это спьяну. Вот чем я занимаюсь, веду себя образцово, как и обещал. И очень по тебе скучаю. У меня с собой три твои фотографии. Одну поставил на шкафчик у кровати, вторую храню в бумажнике, а третью ставлю в кабину, когда поднимаюсь в небо. Так что ты со мной всегда, ночью и днем. Вот только я хочу, чтобы все это скорее закончилось и вместо фотографий у меня была бы настоящая ты.
Когда я вновь обниму тебя, я стану самым счастливым парнем на Земле.