Дом на Петербургской стороне

    Копейкин. Очень приятно-с! Позвольте вас спросить, вы не женаты-с?

    Субботин. Нет еще.

    Копейкин. Это очень кстати. Это чудесная комната для холостого. Видите, здесь есть и окошко и печка... невозможно удобнее.

    Субботин. Я никогда не топлю.

    Копейкин. Право-с? Тем лучше: меньше работы трубочисту, которого, между прочим, я не держу, потому что у нас необыкновенная чистота. За всем сам хозяин целый день неусыпно смотрит, а на ночь запираем ворота и собаку с цепи спускаем. Одним словом, здесь все удобства жизни.

    Субботин. Немножко низко.

    Копейкин. У меня есть квартира на втором этаже-с.

    Субботин. Так я бы ту лучше хотел.

    Копейкин. Она третьего дня нанята.

    Субботин. А! Ну, так я уж ту не возьму. Что же этой цена?

    Копейкин. Могу вас уверить, что здесь очень прекрасно. Везде так смирно, спокойно. Экипажи совсем не ездят, совершенная тишина.

    Субботин. Тем лучше: я сам человек тихий.

    Копейкин. В восемь часов вечера слышно даже, как крысы скребутся.

    Субботин. А разве здесь водятся эти животные?

    Копейкин. Нет, это только так, примерно говорится. Ведь они заводятся от сырости, а у меня, как видите, такая сушь, что чудо! Даже в наводнение было почти очень мало воды.

    Субботин. Однако ж заметка на заборе выше моей головы.

    Копейкин. Нет-с, это новая дощечка нарочно приколочена повыше, чтоб ребятишки не пачкали.

    Субботин. Но я спрашиваю о цене?

    Копейкин. О цене!.. Ну уж извольте... по знакомству, чтоб не запрашивать лишнего, не торговаться, и тем более, что вы человек одинокий, я, знаете, не люблю отдавать внаем, у кого есть дети.

    Субботин. То-то я и слышал детский плач, как входил сюда.

    Копейкин. А! Это другое дело: они уж здесь родились. Вы понимаете, что хозяин не может препятствовать этим случаям.

    Субботин. Но цена?

    Копейкин. Разве я вам не сказал еще? Извольте, извольте, самая крайняя пятьсот рублей в год.

    Субботин. Пятьсот рублей? Это совсем недорого.

    Копейкин. Не правда ли-с?

    Субботин. Я полагал, что вы запросите по крайней мере пятьсот десять рублей в год.

    Копейкин (в сторону). Экое счастье! А моя Дм на не могла отдать ее за триста. Позвольте, милостив! государь, спросить, с кем я имею честь говорить?

    Субботин. Меня зовут Виктор Васильевич Субботин.

    Копейкин. Чиновники-с?

    Субботин. Разумеется.

    Копейкин. Где вы изволите иметь жительство?

    Субботин. А, понимаю: это вам нужно для справок.

    Копейкин. Помилуйте, совсем не нужно. Стоит на вас взглянуть...

    Субботин. Я живу в этой улице у будки номер треста десятой.

    Копейкин. А! Это у отставного надзирателя Кривоглазова?.. Знаю, знаю-с, господин Кривоглазов примой души человек.

    Субботин. Да он и теперь глядит прямым надзирателем.

    Копейкин. А, с позволения сказать, где вы изволите служить?

    Субботин. В Приказе общественного призрения.

    Копейкин. Важнейшее место... У меня тоже жил чиновник, служивший в каком-то Призрении: это имени отец оных детей, которых вы сейчас слышали. Он жил, покуда не умер, вот тут, стена об стену... Вот и дверь оттуда, но она заколочена.

    Субботин. Тем лучше, господин...

    Копейкин. Варфоломей Сидорыч Копейкин.

    Субботин. Копейкин!.. А! Какая богатая фамилия! Который вам год, по совести?

    Копейкин. Пятьдесят семь лет.

    Субботин. Неужели! Вам не кажется столько.

    Копейкин. Не правда ли-с?

    Субботин. Нет, я думал, что вы гораздо старее.

    Копейкин. Какой шутник!.. О себе же доложу вам, что я человек ужасно честный и добрый, к жильцам не придираюсь. Платили бы мне только за треть вперед ассигнациями верно и исправно, не марали бы стен, не делали дебошу, не вколачивали бы гвоздей, не портили б пола, не приходили б поздно по ночам, не требовали б поправок, а то, пожалуй, делай что хочешь.

    Субботин. Это очень снисходительно.

    Копейкин. Не правда ли-с?

    Субботин. А что, вы служите где-нибудь?

    Копейкин. Теперь в отставке-с, служил по питейным сборам. Место скользкое... как раз обвинят. Я же человек непьющий.

    Субботин. Что ж, вы сами подали в отставку?

    Копейкин. Сам... по приказанию начальства. Нынче служить очень трудно.

                       Беда служить в казенной службе --

                       Того гляди, уйдешь под суд.

                       Возьмешь подарочек по дружбе,

                       И тотчас взяткой назовут!

    Субботин.

                       Другому подведи-ка справку.

                       Он-де невинно пострадал,

                       А дали чистую отставку

                       Затем, чтоб места не марал.

    Копейкин. Про меня этого нельзя сказать... Я был по разъезжей части; бывало, на месте не посидишь.

    Субботин. Послушайте... как, бишь, вас? Вор... Вор...

    Копейкин. Варфоломей Сидорыч.

    Субботин. Да, да! Человек вы простой, а имя такое мудреное.

    Копейкин. Такое уж при крещении изволил получить.

    Субботин. Я бы хотел, Варфоломей Сидорыч, сегодня же переехать.