Дом на улице Мечты

– А на что это похоже? – раздраженно спросил Тоби.

– Это пластиковый шар. Но почему?

– Потому что… потому что… мне он понравился. Вот почему.

– Ясно.

Руби отошла в сторону и некоторое время наблюдала, как он сдирает с шарика пузырчатую упаковку. На лице Тоби читалась злость, и он даже слегка покраснел.

– Что ж, – начала Руби, – ты ведь купил все это на деньги Гуса? Сколько же он тебе оставил?

Тоби фыркнул.

– Хотя нет. Мы ведь уже обсуждали кое-что, и вдруг все это… Сколько ты отдал за эти вещи, Тоби? Двадцать фунтов? Тридцать? Сотню? – спросила Руби.

Тоби снова фыркнул и посмотрел на нее с раздражением.

– Руби. Пожалуйста. Я уже сказал – это не твоего ума дело.

– Ну, на самом деле, моего. Потому что ты мой друг. И это мое дело, потому что…

Руби шумно втянула воздух и перевела взгляд на Тоби. И продолжила:

– …Потому что Пол бросил меня и перестал платить, и теперь я на мели.

– Пол? Пол Фокс? – не понял Тоби.

– Да. Пол Фокс. Женится на этой старой швабре и думает, что женатому мужчине не пристало содержать молодую девушку. Что вполне справедливо, я думаю, но я-то теперь в дерьме, Тобз. А у тебя есть деньги Гуса. Я просто подумала, что, если у тебя достаточно, чтобы покупать всякие там пластиковые шарики и кожаные мусорки, может, ты мог бы мне одолжить?

Руби наморщила лоб и ждала, чтобы лицо Тоби смягчилось. Тоби еще никогда не подводил ее. До того как она стала встречаться с Полом, Тоби всегда был с ней обходителен, давал возможность задерживать арендную плату, одалживал деньги. Так почему же сейчас, когда у него действительно завелись средства, не одолжить немного своей хорошей подруге?

Тоби перестал ковыряться в коробках. Он задумчиво пожевал что-то во рту. А потом он повернулся к Руби и сказал:

– Нет.

– Что? – опешила та.

– Нет. Прости, Руби, но нет. Тебе тридцать один. Почти тридцать два. Ты уже взрослая. Пора научиться самой о себе заботиться.

– Я не прошу тебя заботиться обо мне, – отрезала Руби. – Я прошу дать мне немного денег. Поддержать меня. Пока я со всем не разберусь.

– Да, но в этом и есть твоя проблема, Руби. Ты не разберешься. Пока тебя совсем не припрет к стенке.

– Что, черт подери, это значит? – вскрикнула она.

Тоби вздохнул:

– Знаешь, просто у тебя всегда был рядом кто-то, кто решал твои проблемы. Может быть, будет лучше, если сейчас ты попробуешь решить их сама. Какое-то время справляться со всем самостоятельно.

Руби в изумлении посмотрела на него:

– Самостоятельно?

– Да.

– Прости… Ты правда Тоби Доббс?

– Что? – опешил Тоби.

– Ну, знаете, мистер «Забота и Гостеприимство», мистер Тоби – Мой-Дом-Ваш-Дом? Тоби «Никто не должен оставаться один» Доббс? – спросила Руби.

Тоби фыркнул.

– Что с тобой стало, Тоби? Ты же был самым щедрым человеком, которого я знаю, – сказала Руби.

– Да, – пробормотал он. – И что? Посмотри, до чего это меня довело.

Руби вздохнула. Ну вот, теперь Тоби себя жалел. Так что эти пять минут Руби, видимо, убила впустую.

– Ладно, – сказала она. – Черт с ним. Придумаю что-нибудь.

– Хорошо.

– Да.

Руби посмотрела на Тоби сверху. Он лысел, а кожа на его шее сзади была покрыта морщинами. Тоби выглядел старым. Когда Руби впервые пришла сюда, ей было всего шестнадцать, поэтому ей-то он казался старым всегда, но сейчас ее напугало, что теперь Тоби действительно стал старым. Старым и одиноким. Одинокий мужчина в годах, выбрасывающий деньги на глупые шары из оргстекла и кожаные мусорные корзины. Руби провела рукой по его волосам.

– Увидимся, – тихо произнесла она.

– Да, – коротко сказал Тоби. – Увидимся.

Она уже поднималась по лестнице, а затем вдруг вспомнила:

– Тобз?

– Да?

– Ничего, что я не смогу заплатить тебе за этот месяц?

– Ничего.

– Уверен?

– Да. Только не говори никому, – тихо ответил Тоби. А потом повернулся к ней, еле заметно улыбнувшись, и Руби поняла, что у нее по-прежнему есть шанс убедить Тоби расстаться с деньгами.

26

В субботу утром в магазин вошел мужчина. Это было необычно само по себе – обычно мужчины приходили сюда только со своими дамами, которым требовался подарок для лучшей подруги или новые туфельки для только что родившейся племянницы. Этот же был один. Совсем.

Он был высокого роста – футов шесть – и широкоплечий. Лет сорока пяти, а может быть, и пятидесяти – если хорошо сохранился. Его волосы были иссиня-черными, на затылке он начинал лысеть, но густоте его гривы можно было только позавидовать. Одет незнакомец был в кожаное пальто, джинсы и слегка потрепанные непромокаемые мокасины. Под мышкой он держал сложенный вчетверо номер газеты «Guardian». Некоторые женщины сочли бы его весьма привлекательным, но не Лия – подобные типы были не в ее вкусе. Судя по всему, мужчине очень понравилась мебель на витрине, особенно небольшой столик кремового цвета с пасторальным узором. Когда Лия подошла к посетителю, он обернулся и улыбнулся ей. На его левой щеке появилась большая ямочка, а густые ресницы заколыхались. Безусловно, незнакомец обладал шармом и обаянием, но у Лии сложилось впечатление, что и непомерным самолюбием он тоже обладал.