Дом Неба и Дыхания

– Она ради спасения брата отправилась в Каваллу. Делала все, что от нее требовали офионские командиры, ради крох сведений о брате. Если Пиппа служила только самой себе, Зофи была ее противоположностью: все, что она делала, она делала для других. Да, я любила ее. Я восхищалась ее храбростью. Ее верностью. Во многом она была для меня родственной душой.

Рунн тяжело привалился к спинке дивана.

– Значит, ты тоже ненавидишь Пиппу и Офион? Если все ненавидят ее и мятежников, какого Хела ты с ними сотрудничаешь?

– А ты видишь еще кого-то, кто способен возглавить борьбу? Подошел ли еще кто-то к опасной черте?

Нет. Никто и не отваживался.

– В новейшей истории только Офион сумел собрать ощутимые силы. В прошлом на такое решились лишь Шахара и ее полководец Хант Аталар. Их первое сражение стало последним. Их силы были наголову разбиты.

Аталару это потом стоило двухсот лет рабства.

– Чтобы освободиться от астериев, – продолжала Ясный День, – всем нам придется совершать поступки, которые оставят отметины на наших душах. Заплатить высокую цену, чтобы нашим детям и детям детей не понадобилось платить. Чтобы они жили в мире свободы и изобилия.

Слова мечтательницы. Проблеск другой личности, прячущейся под жестким фасадом.

И потому Рунн впервые произнес вслух:

– Я не собираюсь иметь детей.

– Почему?

– Не могу.

– Ты бесплоден? – удивилась Ясный День.

– Возможно, – пожал плечами он. – Не знаю. Мне еще в детстве Оракул сказала, что я буду последним в своем роду. Либо я умру раньше, не успев зачать ребенка, либо я действительно бесплоден.

– Тебя это волнует?

– Я бы предпочитал прожить весь отпущенный мне срок. Поэтому, если слова Оракула означали, что я не стану отцом… Не знаю. Это меня ничуть не изменило, но я до сих пор стараюсь об этом не думать. В моей семье никто не знает о предсказании. А если принять во внимание моего отца… возможно, и хорошо, что сам я не стану отцом. Я ведь совсем не знаю, как быть настоящим отцом.

– Позволь с тобой не согласиться.

Он усмехнулся:

– Возможно, я все это по-дурацки выразил. Если у меня и не будет детей, я… понял смысл твоих слов. В моем окружении есть те, кто хочет детей, и ради их детей, ради их семей… я сделаю все, что от меня требуется.

Казалось, Ясный День не соглашалась с его самооценкой.

– Ты добрый и заботливый. Ты любишь тех, кто тебя окружает. По-моему, этих качеств вполне достаточно, чтобы стать отцом.

– А как насчет взросления ребенка и стычек с ним, когда ему захочется тусоваться на вечеринках?

– Хорошо, – засмеялась она. – Это я как-то не учла.

Он слегка улыбнулся. Вокруг них неярко мерцали далекие звезды.

– Мне кажется, ты сильно взбудоражен, – сказала она.

– Я сегодня насмотрелся дерьма по самую макушку. С трудом засыпал, когда ты постучалась.

– Постучалась?

– Называй как хочешь. Ну, позвала меня.

– Хочешь, я расскажу тебе историю, которая поможет уснуть? – лукаво спросила она.

– Да, – ответил он, понимая, что ничего выдающегося не услышит.

– Тогда приготовься, – сказала она.

– Ты всерьез хочешь рассказать мне историю?

– А почему бы нет?

Жестом она попросила Рунна лечь. Он послушно лег и закрыл глаза.

К немалому его удивлению, Ясный День подошла и села рядом. Провела пылающей рукой по его волосам. Рука была теплой и мягкой, а прикосновение – осторожным.

– В незапамятные времена, – начала она, – когда Луна еще не охотилась на небесах и Солас не согревал тело Ктоны, когда Огенас еще не покрыла Мидгард водами, а Урда не переплела наши судьбы, в лесной чаще жила юная ведьма. Жила она в скромной хижине. Красивая, добрая. Мать ее очень любила, делая все, чтобы вырастить дочку благополучно. Девочка росла одна. Ее единственными спутниками были птицы, звери да журчащие ручьи…

Красивый, мелодичный голос Ясного Дня звучал в ушах Рунна как музыка. Она вновь провела рукой по его волосам, и он едва удержался, чтобы не заурчать от удовольствия.

– Ведьма становилась старше. Крепли ее силы, росла ее гордость. Однажды, когда матери не было, мимо проезжал странствующий принц. Восхитившись ее красотой, он немедленно пожелал, чтобы она стала его невестой.

– Надеюсь, у твоей истории счастливый конец, – пробормотал Рунн.

Она тихо засмеялась и слегка дернула его за волосы:

– Слушай дальше.

Он подвинулся и положил голову ей на колени. Огонь его не обжигал. Бедро Ясного Дня было мускулистым и в то же время мягким. А этот запах…

– Ведьму не занимали принцы. Ей не хотелось становиться королевой. Она осталась равнодушной к драгоценностям, предложенным принцем. Она хотела, чтобы ее полюбил юноша с чистым сердцем и чтобы они вместе носились по лесам. Однако принц не привык получать отказы. Он погнался за ведьмой, и не один, а со своими гончими псами.

Тело Рунна постепенно расслаблялось. Он вдыхал ее запах, наслаждаясь ее теплом и звуками голоса.