Дом неистовых клятв

Като смотрит мимо Юстуса в подземелье, словно пытается убедиться в том, что другие солдаты находятся неподалеку. Никого не обнаружив, он отводит меня на несколько шагов назад по туннелю, и теперь все мы стоим так близко друг к другу, что я могу чувствовать металлический запах, исходящий от трупа смелого Дотторе Ванче. Ну, почему план Мириам не сработал?

Он уже не может меня слышать, но я все равно произношу одними губами: «Спасибо за ваше мужество». Или это было сумасшествие? Я вспоминаю о смелом и добром сельватинце, Сьювэле, который погиб, помогая мне освободить ворона в роще Ксемы Росси.

— Чтобы никто к ней не прикасался, пока я не вернусь. Вы меня услышали? Никто.

Поднеся окровавленный палец к стене, Юстус ещё больше понижает голос.

— Даже король.

Я могла бы попытаться оценить выражение его лица, если бы не была так заворожена знаком, который он рисует на чёрном камне — круг с крестом в центре, нижняя часть которого выходит за пределы круга.

Когда он отрывает палец от стены, я резко перевожу на него взгляд. Смесь гнева и боли заполняет впадинки на его лице.

— И лучше запри погреб.

Его губы едва двигаются, когда он отдаёт этот приказ.

— Запереть? Но… — по телу Като прокатывается дрожь. — Но у меня нет ключа.

— Именно поэтому ты его и запрёшь, Брамбилла.

Юстус слегка трясет головой.

— Я отопру его, когда вернусь. Понял?

— Да, генерали.

— Хорошо. А теперь иди.

Като молча уводит меня и тихо говорит:

— Идём.

Когда мы начинаем спешно возвращаться в мою камеру, я оглядываюсь и встречаюсь взглядом с сияющими глазами Юстуса, после чего он прижимает руку к стене и проходит сквозь неё.

Мои лёгкие снова начинают сжиматься и пульсировать с каждым новым вдохом, возвращающим меня к жизни.

Понял ли Юстус, что он только что предоставил мне ключи к крепости Данте?

Какой глупый вопрос. Этот человек не допускает ошибок, и не принимать во внимание это его качество было бы самой большой ошибкой.

ГЛАВА 23

Как только дверь погреба захлопывается за нами, я вырываю руку из хватки Като. Но сержант так сильно нервничает, что продолжает крепко меня держать, хотя и не делает мне больно.

— Не могли бы вы их немного ослабить?

Я киваю на переплетённые лианы, связывающие моё тело.

— Я знаю, что это не ваша стихия, но ведь ваш острый клинок способен разрезать магические путы?

— Прости, Фэллон, но я не могу…

Сержант сглатывает и оттягивает воротник рубашки, точно тот его душит.

— Я не могу тебя освободить.

— Почему нет?

— Почему нет? — говорит он сдавленным голосом. — Ты только что напала на короля!

— Потому что он пырнул Юстуса!

Я не рассказываю ему о том, что всё равно напала бы на Данте, и что если бы меня не отвлёк вид моего умирающего деда, я бы довела дело до конца.

— Разве вы не стали бы защищать своего генерала?

Като переводит взгляд на туннель, который разверзся подобно тёмному зеву за решетками на двери, после чего обрушивает на меня всю силу своего безумного взгляда. Похоже, мой вопрос совсем сбил с толку бедного сержанта. Интересно, что бы он сделал на моём месте? Разве он не клялся в верности Юстусу Росси?

— Я почувствовал, что с генералом что-то не то. То есть, с тем мужчиной, притворявшимся генералом. Мерда. Мне надо было остаться в той комнате.

Он проводит рукой по спутанной копне седых волос, убирая пряди, которые прилипли к его вспотевшему лбу.

— Я рада, что вы не остались, иначе вас могли ранить.

— Но тогда тебя бы не ранили!

— Я не ранена, Като.

Он смотрит на моё платье, и я тоже опускаю на него взгляд. Между зелёными лианами на бледно-розовой ткани виднеются красные капли.

— Это не моя кровь.

Като сглатывает. Раз. Два раза. Сглотнув в третий раз, он говорит:

— Ты проткнула королю глаз железным клинком. Он может не восстановиться.

— Хорошо.

— Хорошо? Как ты думаешь, что он теперь с тобой сделает?

Като смотрит на меня округлившимися глазами, точно я ворон, находящийся в шаге от убийства.

При мысли об этом мой пульс ускоряется, а перед глазами появляется блестящий знак, который Юстус нарисовал на стене.

Мой выход отсюда.

Путь наружу.

Като снова проводит рукой по лбу. Если он пытается его разгладить, то ему это не удается.

— За это он может тебя убить.

Я смотрю на стены, окружающие меня. Интересно, смогу ли я пройти сквозь них? Где я окажусь?

— Тогда я стану для него бесполезна.

— Что если он тебя покалечит? Что если он выколет тебе глаз?

Я мрачно ему улыбаюсь.

— Пусть попробует.

— Фэллон, это не повод для смеха.

— А я разве смеюсь?

— Ты улыбаешься.

— Конечно, я улыбаюсь.

Поскольку мои губы всё ещё приподняты в улыбке, мои слова звучат слегка искажённо.

— Я только что избежала изнасилования со стороны чистокровного полудурка, Като. Не говоря уже о том, что Юстус, — показал мне, как выбраться отсюда, — не умер.

— С каких это пор тебя заботит этот человек?

— Ты прав. Он меня не заботит. Но если бы он умер, мы бы все попали, потому что оказались бы заперты здесь.

Я смотрю на ряды бутылок, которыми заставлена стена.

— Если только здесь нет выхода, о котором мне ничего неизвестно.

Молчание Като заставляет меня оторвать взгляд от полок.

— Или он есть?