Дом непредсказуемого счастья

Второй стакан воды она пила уже медленно, наслаждаясь каждым глотком и вкусом, потом поднялась:

– Надо перебить наручники. Идем…

– Но может, мы…

Девушка хотела предложить позвать Ивана из подполья, но Юля ничего не желала слышать, идя к кухне, взахлеб тарахтела:

– Идем, идем. У меня качественный топорик для рубки мяса, он у меня давно, сталь крепчайшая. Сейчас ты по цепочке тюкнешь и… перебьет, даю гарантию. В кино видела, у нас тоже получится. О боже, неужели я дома? Ты себе не представляешь, где меня содержали. Этот дуб… то есть следак Костик, собирался оставить меня до суда в следственном изоляторе. Меня перевозили… и вдруг ментам понадобилось что-то купить, они остановились. Вышел и шофер прикурить… Ха-ха-ха! Думали, раз я в наручниках, то не сбегу. А я сбежала…

– Знаю, они здесь тебя искали, – сказала Влада.

Юля выдвигала ящики в поисках топорика, нашла:

– Вот он! Ну, теперь давай…

Огляделась в поисках места, куда бы уложить цепочку, чтобы кисти рук свешивались при этом. Все, что имелось в наличии, казалось непрочным, поэтому Юля предложила вернуться в гостиную, там довольно крепкие кованые перила. Обе приготовились… Влада взяла топорик двумя руками, разволновалась, страшновато было по рукам попасть. И все же, набравшись смелости, сморщившись от напряжения, ударила топориком по цепочке. Не получилось разбить.

– Смелее, – подбодрила ее Юля. – Да тут цепочки той… одно название, а ты девушка сильная. Я тебе доверяю.

– Ага, – готовилась снова Влада, продумывая удар.

Второй раз как ахнула! Цепочка разорвалась, одновременно Влада отпрянула, прижав топорик к груди, а Юля потрясла свободными руками в воздухе:

– Молодец. А теперь наполни ванну, хочу согреться и вымыться.

Она сбросила наконец-то дубленку, закуталась в мягкий пушистый плед. Третий стаканчик воды, который Юля принесла в гостиную, пила по маленькому глоточку и через паузу, но тут вдруг, откуда ни возьмись, муж вырос.

– Привет, – сказал Иван несколько удивленно. – А что тут стучало?.. Тебя отпустили, да?

Лишь взглянув на бесценного мужа, Юля впала во временный ступор, совершая виртуальное путешествие в их совместную жизнь. А ведь бесценный, ради него все жертвуют: кто жизнью (как его партнеры и несчастная подруга Влады Мила), кто свободой (как Юля), кто местом работы (как Мишка), и по мелочам полно жертв. Как будто муж Ванька национальное достояние страны. Но кто не способен на жертвы – так это он сам! Ваня никогда не вставал ночью к детям, ну, тут понятно: человек много работал, чтобы семью содержать, естественно, ему нужен был отдых. Но и свободное время он предпочитал проводить без детей, словно они чужие. Правда, из командировок привозил им подарки, одежду, однако на этом отцовское внимание заканчивалось, потому что малыши слишком громкие, от них у папы Вани голова трещала. Все маломальские неудобства он перекладывал на плечи жены – а для чего же создан институт брака, для чего жену приобретают? Вот-вот, Юля – приобретение. Для пользы, комфорта. Как электробритва, сейф, миксер. Как автомобиль, в конце концов! Все это (вместе с ней) должно работать на Ивана и желательно без поломок.

М-да, много было эпизодов потребительского отношения к ней, они крутились в памяти, всплывая отдельными негативными картинками, просто дети – это наиболее яркий показатель жизненного кредо мужа. Разве удивительно, что кто-то решил отправить Ваньку к праотцам, не пожалев других людей? Но ведь достается-то всем! Ради мужа, чтобы, не дай бог, он не пострадал, Юля сутки(!) находилась в натуральном отстойнике, а ему не пришло в голову помочь матери своих детей. Так всегда было, есть и… Нет, так больше не будет. А пока…

Пока Юле стало жарко от воспоминаний и злости на него, на себя (за многолетнее терпение), она откинула плед, встала с дивана и неожиданно с ревом дикой кошки кинула в Ивана стакан наполовину полный водой. Реакция у него – позавидует любой боксер, он лихо увернулся, стакан пролетел мимо, ударился о стенку и разбился вдребезги.

– Ты! – взбесился Иван. – Охренела?..

Второй раз вынужден был нагнуться, так как в него полетела керамическая ваза, простенькая, в форме широкого индийского сосуда для воды, расписанная вручную. Попала бы по голове – снесла. Сосуд до стенки не долетал, упал на пол и – вдребезги. На шум из ванной прибежала Влада, вытаращила глаза, отчего-то подняла плечи до ушей и замерла, тогда как Иван заорал на жену:

– Ну, ты, мать! Совсем сдурела?..

К этому времени «мать» высыпала на диван апельсины из стеклянной тары в форме бокала для бренди и кинула в мужа. Стекло тяжелым оказалось, да и сама ваза массивная, она тоже плюхнулась на пол, не долетев до Ивана, который понял, что этим дело не закончится. Он перебежал к стене и, лихорадочно оглядываясь на помешанную жену, снял картину.

– Что вы делаете! – пролепетала Влада. – Юля… Юль…