Дом одиноких сердец

— Знаешь, вот от тебя я подобного идиотизма не ожидал, честно тебе скажу! — зло говорил он, шагая взад-вперед по крохотной кухне. — Что значит «чтобы найти убийцу»? Ты на солнце перегрелась, что ли? Что ты вообще несешь?

— Максим, послушай меня, пожалуйста, — пыталась остановить мужа Даша. — Если Петр Васильевич знал, что скоро умрет, то все складывается.

— Ничего не складывается! Потому что складывать нечего!

— Есть чего, — упрямо стояла на своем Даша. — Помнишь, мы с тобой удивлялись тому, что он не сопротивлялся убийце? Так ведь оттого, что он и не хотел сопротивляться! Он знал убийцу и знал, что тот его убьет. Или предполагал.

— Черт с ним, с убийцей! — рявкнул Максим. — Я даже готов поверить, что твоему журналисту жить надоело, учитывая его болезнь. Но ты-то здесь при чем, а? И при чем тут его злосчастная квартира? Ты сама понимаешь, что говоришь?

— Я тут действительно ни при чем, — откликнулась Даша негромко. — Именно это я и пытаюсь тебе объяснить. Я ему никем не прихожусь. Он мне ничем не обязан. Тогда с какой стати Боровицкий оставляет мне трехкомнатную квартиру?

— Да потому что ему захотелось! — уже заорал, не сдержавшись, Максим. — Просто захотелось! Крыша поехала у старого идиота, понимаешь? А ты из-за его съехавшей крыши какую-то ахинею городишь!

— Да ничего у него не ехало! — крикнула в ответ Даша. — Он был здоровее нас с тобой!

— Ну, насчет тебя-то я не сомневаюсь, — ехидно бросил муж, немного успокоившись. — Хм, надо же такую бредовую идею выдать! Боровицкий оставил ей квартиру, чтобы она нашла убийцу… Какие-то детские игры, ей-богу…

— А он и в самом деле очень любил играть… — медленно заговорила Даша, и Максим замолчал. — Помнишь его придумку с дуплом? И разговоры со стариками в пансионате… Он не воспринимал их всех всерьез, я это только недавно поняла. Выслушивал, сочувствовал, но не принимал близко к сердцу. Потому что и тут была игра. Для него все, что он делал, — одна сплошная игра. Наверное, даже смерть казалась ему игрой.

— Если так, то твой Боровицкий был моральный урод, — жестко сказал Максим.

— Не знаю, — покачала головой Даша. — Я действительно не знаю, кем он был. Но перед смертью он решил сыграть еще в какую-то игру. Придумал правила и сделал меня игроком. Я абсолютно уверена. Потому что он так и сказал в своем письме. Вон, возьми, — она кивнула на комод, — и сам прочитай.

— И что же я должен там вычитать? — огрызнулся Максим.

— «Я же со своей стороны могу лишь немного компенсировать Вам затруднения, с которыми, полагаю, Вы неизбежно столкнетесь», — процитировала Даша уже запомненное наизусть. — Максим, как ты думаешь, какую компенсацию Боровицкий мог иметь в виду, а? Вот как раз квартиру. Других вариантов просто нет.

— О господи! — вздохнул Максим. — Даже если так и есть на самом деле, то неужели он до такой степени заигрался, что решил отправить тебя на поиски убийцы в пансионат? Дашенька, милая, согласись: получается нелепица, абсурд. Только в голливудских фильмах может быть такой сюжет, и то в самых паршивеньких. Ты что, будешь ползать по кустам, высматривая нянечку с кинжалом? Или санитарку с газонокосилкой? А других способов для поиска убийцы я не вижу. Я готов допустить, что примерно такие мысли и бродили в голове нашего доморощенного Холмса — на него очень похоже, судя по твоим рассказам, — но неужели ты думаешь, что тебе позволят бродить по пансионату и расспрашивать всех проходящих: «Ой, извините, а не вы ли случайно угробили писателя Боровицкого? Не вы, да? Ну, извините». Ты же не в детективе Агаты Кристи живешь, а в реальной жизни! Не исключаю, что Боровицкий под старость лет слегка съехал мозгами, и ты вслед за ним, но тебе я постараюсь их вправить.

— Есть еще один вариант, — помолчав, продолжала Даша. — Понимаешь, Боровицкий был очень необычным человеком. Идея с выслеживанием убийцы по следам или уликам его бы не увлекла.

— А что бы увлекло столь нестандартную личность? — с сарказмом поинтересовался Максим.

— Ребус, — коротко сказала Даша. — Он ведь очень любил мне всякие психологические загадки загадывать.

— Не понял… Что еще за ребус?

— Обычный ребус, — размышляла вслух Даша. — Максим, ты можешь спорить сколько угодно. Я все равно уверена, что так оно и есть…

— Да подожди ты! Какой ребус, можешь ты объяснить по-человечески или нет?

Даша присела на подоконник и подняла глаза на мужа.

— Истории, которые он вложил в конверт. В них сказано, кто убийца. Это и есть ребус Боровицкого.

Открыв рот, Максим смотрел на жену. Через пару секунд он спохватился:

— Да там ничего нет, мы же с тобой их читали!

— Значит, плохо читали, — возразила Даша. — До меня только сейчас дошло, что Боровицкий не зря так упорно знакомил меня со стариканами в пансионате. Он именно их и описывал, понимаешь? Их истории. Если мы с тобой поймем, кто где описан, то поймем, кто убийца. Наверное, так.

Максим несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул.

— Хорошо, допустим, — заговорил он ровным голосом. — Допустим, ты действительно вычитаешь из его историй, кто убийца. А что потом? Что потом?