Дом окнами на луг и звёзды

Она, Лана, сумела сделать так, что Вадим почти забыл эти неприятные открытия, переполненный не только страстью, но и любовью – да, он всё больше осознавал это. А потом Лана сказала ему, что беременна, что очень этому рада и обязательно родит их ребёнка, даже если Вадим будет против. Господи, как же против! Он втайне мечтал об этом, желая привязать к себе Лану накрепко, навсегда. И вновь стал думать: вот это его ребёнок, его без тени сомнения! А вскоре и Лана заговорила о том, о чём они так долго молчали.

Это случилось в Лондоне, сразу после того, как УЗИ определило пол их ребёнка. Девочка! Выйдя от врача, Лана бросилась в его объятья, а потом молитвенно сложила ладошки у лица:

– Господи, я так мечтала об этом! Вадим, дорогой, у тебя будет дочь! Только представь: мы идём, держа её за ручки, она – между нами, в воздушном платьице, туфельках с носочками, локоны до плеч, огромные глаза… Ты души в ней не будешь чаять, я знаю: отцы очень любят дочерей. Мы назовём её Флоренс – цветок, или Ангелина – ангел…

«Флоренс, – подумал Батуйко, – что-то знакомое…» И вспомнил: «Сага о Форсайтах», дочь Сомса Флёр. Что ж, ему очень нравился Сомс Форсайт, он считал, что во многом на него похож. «И ведь его жена тоже обманывала!» – поразила мысль. Пусть дочь будет Флоренс…

А Лана, заглядывая ему в глаза, продолжала говорить:

– Она будет похожа на тебя, обязательно!

– Нет, – засмеялся он, – девочка должна быть вся в тебя, красавица.

– И всё же, – она сжала его руку крепче, повторила настойчиво, – на тебя она непременно будет похожа! У неё будут твои большие красивые глаза. Представляешь: светло-русые волосы, как у меня, и тёмно-карие глаза под тёмными ресницами.

Что-то кольнуло Вадима в сердце. Лана не просто хотела, чтоб ребёнок был похож на него – она настаивала! В «Бентли» она молчала, глубоко задумавшись, но когда приехали в район Белгравия, в свою четырёхспальную квартиру на Итон-Сквер, и поднялись к себе, Лана, с лихорадочно горящими глазами, даже не сбросив манто, схватила его за обе руки, заговорила быстро и горячо:

– Вадим, дорогой, сколько бы долго ты не жил, когда-нибудь твоё состояние перейдёт твоим детям. Но у тебя только дочь, наша дочь. Лишь она – твой настоящий ребёнок! Ты согласен? Ты ведь всё понял? И что? Нашей малышке достанется мизер, если вообще достанется! Игорь, он из мира шоу-бизнеса, а мне эта публика хорошо известна. Они все акулы, завистники, крохоборы – за сотню долларов глотку перегрызут! А второй мальчишка, каким он вырастет? Его мать становилась в позу: «Ничего не понимаю в финансовых делах». А сама своего не упустила, обеспечила себя. И его обидеть не даст, затягает меня по судам, всех купит. В ней столько хитрости – вон как ловко тебя обманула…

Грудь Ланы высоко вздымалась под мехами, по щекам текли слёзы. Но вот она отстранилась от Вадима, села без сил на софу, положила руку на живот, подняла на него беспомощный взгляд.

– Мне нельзя волноваться. Но когда я думаю, как нагло тебя обманывали, как наша малышка – твоя кровиночка! – останется нищей, а всё уйдёт этим кукушатам… Нет, не могу…

Вадим сам раздел её, отнёс в спальню, прямо в платье уложил в кровать, накрыл одеялом, дрожащую. Сел рядом.

– Должен быть выход, – сказал успокаивающе. – Мы придумаем.

– Если бы их не было вовсе. – Лана прерывисто вздохнула.

Он с острым удивлением глянул на неё, встретил прямой ответный взгляд, протянул:

– Что ж, это был бы самый хороший вариант…

Что-то в нём ещё сопротивлялось, но, уже затапливая мозг, формировалось злое согласие: «А почему бы и нет, чёрт возьми! Я ведь не одного человека, ради денег и бизнеса, отправил на тот свет. А тут – ради ребёнка и любимой женщины… И ведь не своими руками…»

Лана села, опираясь на подушки, румянец загорелся на её скулах:

– Я всё продумала, Вадим. Если, конечно, это тебя не шокирует.

– Пожалуй, нет. Но, дорогая, что бы не случилось с …моими сыновьями… первые подозрения падут на меня.

– Ты прав. Но есть один вариант, может быть только этот один… Твой старший «сын» – Лана произнесла слово подчёркнуто неприемлемо, – должен выкрасть второго «сына», убить его, а потом, поссорившись с подельниками, сам оказаться убитым. То есть, такая должна быть официальная версия.

– Это необычно, но это может сработать… Ты, любовь моя, талантлива во всём! Но почему вдруг Игорь это сделает сейчас? Должна быть мотивировка.

Лана усмехнулась. Она уже совсем пришла в себя, встала, прошлась по комнате.

– Это просто, дорогой! Надо поскорее пустить слух о твоей тяжёлой болезни. Вот и мотив: старший сын узнал, всполошился, захотел устранить конкурента на большое наследство.

– Так, верно! – Вадим уже вошёл в дело, прокручивал в уме варианты. – Выкрасть Игната Игорь должен непременно сам, для достоверности этой истории. Как его уговорить, я придумаю. Не убить, конечно, об этом с ним речь не пойдёт. Только выкрасть, причём – для того, чтоб спасти… Ну, это я обдумаю. А убрать их обоих люди найдутся.